Перунов век. Мировое древо

Юнф Сэм

Княжна Чернышёва дождалась, пока отец положит трубку, отключила телефон и вернулась к Лизе. Подруга сидела в кресле с журналом и демонстрировала полное погружение в тему светской хроники. Но такими приёмами Людмилу было не обмануть.

– Уверена в том, что ты не беременна?

– Да. Эта женщина – сумасшедшая. Ты же видела её, Люда. Смотри, какая красивая актриса, – подруга развернула журнал обложкой к Людмиле, – будем в столице, обязательно стоит посетить спектакль с её участием.

Женщина, захватившая всё внимание Лизы, была светловолосой, с глазами цвета грозового неба, аккуратной

мушкой над верхней губой и тонкими пальцами. Несмотря на свою хрупкость, актриса обладала какой-то встроенной сексуальностью, и Людмила сама бы невольно залюбовалась такой красотой, но сейчас подруге нельзя было позволить сменить тему.

– Девушка, как девушка. Мы можем быть полностью уверены, что ты не в положении?

Лиза явно что-то не договаривала. Подруга всегда старалась перевести тему разговора, когда он становился для неё неприятным. В такие моменты княжна Велеславская могла переговорить и заболтать любого, но Людмила слишком давно и хорошо её знала.

– С каких пор сказки чудаковатых жителей нашего города стали реальностью?

Догадки Людмилы обретали почву: если неприятную тему сменить не удавалось, то подруга всегда переходила в нападение. Значит, нужно действовать жёстко и откровенно. Только ответный напор и излишняя прямота способны сломить княжну Велеславскую.

– Ты с Алексеем спала?

– Тише… – Лиза отложила журнал, встала с кресла и подошла к подруге почти вплотную, – нас услышат.

– Прости, – Людмила перешла на шёпот.

– Наши отношения с Лёшей – только наше дело. И в них никто не должен лезть, даже ты, – подруга голос не повышала, но каждое слово отзывалось в княжне прикосновением холодного железа к горячему телу.

Людмила поёжилась.

– Пообещай, что ты узнаешь всё и сходишь к врачу?

– Опозориться на весь город? Хорошие ты требуешь с меня обещания.

– Но если…

– Это невозможно. Мы предохранялись. Но если тебе будет спокойнее, я решу это затруднение, только помоги мне убрать брата из города.

Стоило подруге упомянуть Георгия, как тут, словно по волшебству, без стука, но с чудовищным грохотом распахнулась большая двухстворчатая дверь, и в гостиную ворвался Велеславский: щёки горели красным, начавшие отрастать волосы прилипли ко лбу. Друг выглядел так, словно выскочил из затяжного боя, а не мирно, за рюмкой чая, решал деловые вопросы и вступал в права наследования. За ним неспешно вошёл Константин Андреевич и притворил за собой дверь. Видимо, решил не смущать слуг дома поведением их хозяина. Двери надёжно укрывали от глаз, однако слуха не лишали.

– Это кошмар, а не завещание! – Голос друга, казалось, заставлял дрожать даже стены. – Не знаю, что должно было случиться с дедом, чтобы написать такое!

– Можно попробовать оспорить, как я и предлагал вам, – Громов не спешил, вопреки обыкновению, располагаться в кресле и остался на ногах.

– Ты что, против воли дедушки? – Лиза изумлённо смотрела на брата.

Княжна Чернышёва поразилась быстрой смене в настроении подруги: пару минут назад она шёпотом сообщала Людмиле о своих планах, а сейчас, как ни в чём ни бывало, накинулась на Георгия. Несомненно, княжна Велеславская могла совладать с лицом в любой, даже самой сложной ситуации. Самой Людмиле

разве что удавалось молча дожидаться каких-то объяснений от друга. Антон Григорьевич любил внуков, вряд ли он мог оспорить их права или выказать в своей последней воле невыполнимые условия.

– Это не воля, а какой-то дурной сон. – Велеславский подошёл к бару, плеснул что-то из бутылки в стакан, выпил залпом, поморщился. Налил второй стакан и тут же выпил. Людмила не видела своего друга таким нервным ещё ни разу. – Исходя из последних событий, наш дед весьма умеет удивлять.

Велеславский пил третью рюмку подряд, и Людмила решила вмешаться. Только пьяного друга им всем тут не хватало, да ещё и при столичном нечистике. Людмила подошла к бару, забрала стакан у Георгия и встала между Велеславским и бутылками.

– Других внуков у него нет, так что сюрприз нас может ждать только в одном – дедушка мог завещать всё любимому городу. Ну и прекрасно! Пусть будет так, – казалось, Лизу радует любая возможность отвлечься от темы, которую они с Людмилой обсуждали наедине.

– Всё хуже, – Велеславский скользнул руками по вискам и уложил назад фантомные волосы, словно едва отросшие пряди могли лезть ему в лицо и мешать.

– Ты драматизируешь, братец, – Лиза подошла к нему и нежно обняла, – всё будет хорошо.

– Думаешь?

В такие мгновения старшей становилась она. Подруга будто превратилась в прекрасную и мудрую женщину, а он так и остался глупым мальчишкой в её объятиях.

– Тебе нужно выдохнуть и успокоиться, – Лиза погладила Георгия по волосам, пусть ей и пришлось встать для этого на цыпочки.

Слова сестры подействовали на Велеславского умиротворяюще. Друг выровнял дыхание и сел в кресло. Он был похож на воина, который после долгого похода обрёл покой на дальнем биваке.

– У нас есть обязательства по ежемесячным выплатам различным фондам. Огромный кредит в «Импербанке». Карточные долги деда. А у нас с тобой жёсткие обязательства по заключению союзов. Свою будущую невесту я не видел ни разу, и за неё полагается огромный выкуп. Нас словно решили разорить. Я могу попробовать разве что заручиться поддержкой императора и оспорить завещание.

– Пойдёшь против воли деда? – Лиза так часто упоминала о воле покойного, что Людмиле начало казаться, будто подруга цепляется за распоряжения деда, как за последнюю связь с ним.

– А мне смириться? – Хрупкий покой Георгия снова был разрушен, и он вскочил на ноги, готовый драться. – Знаешь, кто твой жених?

– Дедушка обещал мне свадьбу по любви. Кого я выберу, тот и будет.

– Мне он тоже многое обещал, а теперь будет так, как указано в завещании, и как решу я.

– Не много на себя берёшь, мой любимый старший брат?

– Не ссорьтесь, прошу. Антон Григорьевич этого бы не хотел, – Людмила подошла к Лизе и обняла её, защищая от разгорячённого новостями, завещанием и алкоголем брата.

– Твой будущий муж – Маров. И это не обсуждается, – Велеславский словно хотел сделать больно всем в этой комнате, чтобы они на миг почувствовали, как он себя ощущает.

– Что? – Лиза вывернулась из рук Людмилы и решительно направилась к брату. – Этого не может быть!

– Хочешь, зачитаю вслух? Или прочти сама!