Первая академия. Том 2
Шрифт:
Проснулся от дребезжания телефона. Настенные часы показывали семь. Я мог ещё часок поспать, но кому-то срочно хотелось со мной поговорить, а потому пришлось выползать из-под одеяла и идти к столу.
— Алло, Алексей Дубровский слушает, — проговорил я, взяв трубку.
— Алло, Алёш, доброе утро, — послышался в трубке взволнованный голос Лизы. — Прости, что так рано. Беда приключилась. Ночью в наших кафе пожар случился. Говорят, все сгорели. Я должна сейчас ехать смотреть. Решила тебе сразу сообщить, как узнала.
— В смысле, сгорели? —
— Алёш, я ничего сама толком не знаю. Уже два наших управляющих позвонило. Сейчас с Виктором Ивановиче ещё свяжусь и поеду выяснять.
— Так, ясно. Жди, я скоро буду.
Глава 12
Кофейня на Арбате, возле которой мы договорились встретиться, зияла чёрным обгоревшим нутром. Вокруг была натянута полосатая лента, рядом стояли машины. Я узнал фаэтон Виктора Ивановича и кабриолет Лизы, остальные автомобили принадлежали охране и полиции.
Вначале думал, что Шереметевы могли поджечь заведения с целью выманить меня и устроить засаду, но когда прибыл на место, понял, что вряд ли на нас кто-то нападёт.
Виктор Иванович, заложив руки за спину, прохаживался в расстёгнутом пальто вдоль ленты и заглядывал в пустые окна сгоревшего кафе, откуда до сих пор тянуло дымом. За ним семенил невысокий полный господин в сером пальто и котелке и что-то объяснял начальнику стражи. Лиза стояла неподалёку, одетая в короткое чёрное пальто с пышным меховым воротником и меховую шапку. Возле автомобилей торчали несколько человек в штатском и мужчина в синей полицейской шинели.
Я припарковал свой кабриолет позади колонны, подошёл к Лизе. Её личико выражало расстройство. Губы поджаты, в глазах — печаль.
— О, ты приехал! — встрепенулась она при виде меня. — Смотри, что стало с нашей кофейней. Всё сгорело.
— Вижу. Грустное зрелище, — вздохнул я, окидывая взглядом пожарище. — Что с остальными четырьмя?
— Слышала, что они тоже сгорели.
— Все?
— Осталась только в Люблино одна. То ли её не нашли, то ли не успели добраться. Эти ведь в Москве, а та — в другом городе. Сейчас там стражники дежурят. Ох, что же делать-то. Я почти все сбережения вложила в эти кофейни.
— Так я тоже вложил немало. Надеюсь, страховка покроет расходы на ремонт, и мы отстроим всё заново, — обещал я. — А те, кто это сделал, будут наказаны.
Подошли Виктор Иванович и невысокий мужчина.
— Здравствуйте, Алексей, — холодно поздоровался со мной начальник стражи. — Прибыли? Вот и прекрасно. Сами всё увидели. Знакомьтесь, старший следователь Колодин. Он занимается расследованием поджога.
— Здравствуйте, ваше благородие, — следователь приподнял шляпу и поклонился. — Сожалею, что такое случилось. Мы попытаемся выяснить все обстоятельства дела.
— Выясняйте, а мы, если не возражаете, поговорим наедине, — то ли с презрением, то ли с недовольством кинул ему Виктор Иванович.
Следователь распрощался с нами и направился
Виктор Иванович проводил их взглядом.
— Вряд ли магия, скорее всего — обычная бутылка с зажигательной смесью, — проговорил он. — Кто-то кинул в окно и убежал. Но надо дождаться экспертизы. Пока у нас лишь догадки.
— Надо поехать другие заведения осмотреть, — сказал я. — Кофейня в Люблино, говорите, не пострадала?
— Я направил туда двух стражников, чтобы присмотрели. С остальным, к большому моему сожалению, стало то же, что и с этим заведением. Злоумышленники совершили поджоги в достаточно короткий промежуток времени. Примерно, от четырёх до пять утра.
— Шереметевы навредить решили. Ну ничего, они у меня пожалеют.
Я даже не сомневался, что это сделал Святослав. Мотив мне нагадить был только у него и у Сергея Юсупова. Но последний просто не успел бы выяснить за воскресный вечер, чем я владею, и организовать нападение. Оставался Шереметев.
— Полагаю, Алексей, данный инцидент — предупреждение вам. Вот только, к сожалению, пострадали при этом ни в чём неповинные люди. Заведение, между прочим, не только ваше, — Виктор Иванович говорил раздражённо, с осуждением, словно в происшедшем был виноват я.
— Мне тоже жаль, что это произошло, — ответил я. — Шереметев — отъявленная сволочь.
— Тем не менее, вас предупреждали, что надо быть осторожнее. Не послушались? Решили силой действовать? Вот и получили.
— А может быть, ещё и своих родителей я убил, а? — я пристально посмотрел на Виктора Ивановича. — По-вашему, это я начал? Думаете, мне оно надо?
— Алексей, Виктор Иванович, пожалуйста, не надо спорить, — вклинилась Лиза. — Да, произошла трагедия, но Алексей не виноват в этом.
— Кстати, а кому мы деньги платили за охрану? — напомнил я.
— Мои люди добросовестно выполняли свои обязанности, — нахмурился начальник стражи. — Вы прекрасно знаете условия. Невозможно такое, чтобы в каждой забегаловке круглые сутки сидел одарённый. Вам бы тогда средств не хватило наши услуги оплатить. Поэтому не надо перекладывать с больной головы на здоровую. Я сделал всё, что в данном случае от меня зависело. А кашу эту заварили именно вы.
Я совершенно не понимал, почему Виктор Иванович так взъелся на меня. Ему-то из-за чего переживать? Не его собственность пострадала. Это я должен злиться, а не он. Да и сами Оболенские праведниками не были. Они тоже вели захватническую деятельность, но только на Урале. В середине тридцатых они устроили серьёзную потасовку вначале с Демидовыми, потом — с Холмскими. Однако для них ничем хорошим это не закончилось: в стычках погибли несколько членов рода.
От меня не укрылись взгляды, которые Виктор Иванович бросал на Лизу. Так вот оно в чём дело? Вот из-за кого он переживает. Неужели он… я отогнал дурные мысли, но подозрения остались.