Первая академия. Том 3
Шрифт:
Поэтому исключения из академии я не боялся.
— Парни, девчонки, отойдите подальше, вон туда, — я указал на глухую стену в стороне от места, где мы находились. — Я сейчас быстро разберусь, и мы пойдём.
— Ты предлагаешь нам стоять в стороне?! — возмутился Алабин. — Но господин Волконский оскорбил и меня тоже. Всех нас!
— Вас могут исключить, если ректор узнает. Поэтому не лезьте.
— Так и тебя исключат. Это будет вдвойне несправедливо!
— Мне всё равно, исключат меня или нет. Это не повлияет
— Господа, вы там скоро уладите ваши разногласия? — нетерпеливо спросил длинный студент. — Или мы до завтрашнего утра будем мёрзнуть?
— Не волнуйся, не замёрзнешь, я поджарю тебя прямо сейчас, — я отошёл подальше от моих друзей, подзывая за собой противников. — Идите сюда вы все, а вы останьтесь, — тоном не терпящим возражений велел я Алабину и остальным. — Только мешать будете. Покалечу вас ещё ненароком. Отойдите в сторону! Отойдите, я сказал!
— О! Да вы, сударь, рисковый, — усмехнулся Волконский. — Один драться собрались? Жить надоело?
Едва мы отошли от моих друзей, как я ударил огненной волной. Эффект превзошёл все мои ожидания. Пятеро из восьми курсантов отлетели шагов на десять, их пальто загорелись. На ногах остались трое, в том числе сам Волконский. Но я даже опомниться им не дал, сразу же начал быстро-быстро метать обеими руками «стрелы».
Противнику не осталось ничего другого, как закрыться щитами. У Волсконского и у толстого парня слева были прозрачные воздушные полусферы, у третьего — огненная, как у меня.
Волконский первым понял, что долго в защите не простоит и кинул в меня широкое воздушное лезвие, я пригнулся, оно, просвистев над головой, стукнулось о стену ближайшего здания. Тем временем, пятеро студентов начали подниматься, но вторая огненная волна снова всех уложила. Теперь только Волконский остался стоять, остальные повалились на дорогу, а один и вовсе завопил как резаный и стал быстро кататься по асфальту.
Переместившись рывком к Волконскому, я одним ударом пробил его воздушную защиту. Мой кулак впечатался в его живот, а удар в лицо свалил парня с ног.
Поднялся огневик, но получил в рожу сгусток пламени и рухнул на дорогу. А толстяк слева упал, сбитый подсечкой. Я переместился к третьему и уложил его хуком, затем то же самое сделал с четвёртым.
Пятый кинул в меня небольшой заострённый булыжник — видимо, всё, что смог изучить за время своего пребывания в академии, но я легко отбил снаряд рукой и свалил парня с ног, швырнув в него сгусток пламени. Следующий шар огня полетел в шестого.
И тут я заметил, что ребята больше не пытаются сопротивляться. Они поднимаются и пятятся, закрываясь магической защитой, а у одного так и вовсе оказался ожог. У меня появилось ощущение, словно я младенцев в песочнице избил — настолько легко далась победа. А я ведь даже сильные заклинания не применял.
— Ну? Кто ещё? Есть желающие подраться? — крикнул
— Святые угодники, сколь же у него силы! — испуганно запричитал один из парней.
— У меня ожог, мне в больницу надо, — простонал другой.
— Да он нас всех сожжёт к чертям! — пожаловался третий. — Пойдёмте уже отсюда.
Волконский спорить не стал. Поднял слетевшую с головы шляпу, глянул на меня исподлобья и, запахнув прожжённое в нескольких местах пальто, кинул своим приятелям: «Идёмте, господа», и быстро зашагал прочь, уводя за собой компанию.
— Поразительно! — воскликнул Алабин и зааплодировал. — Это было великолепное зрелище! Алексей опять всех победил.
И мои друзья захлопали в ладоши, словно посмотрела сейчас спектакль, а не драку.
— Вот это да! Так им и надо! — присоединился к овациям Пашка. — Получили, гады!
— А мы и не знали, что твой дар настолько силён, Алексей, — сказала одна из девчонок, знакомая Саши Бежина. — Где ты научился таким сильным заклинаниям?
— Дар от природы. И тренировки. Без тренировок ничего не будет, — отрезал я. — Пойдёмте уже. Хватит тут торчать. Время позднее, если задержимся, в академии с нас три шкуры спустят.
Все согласились, что надо торопиться, и мы быстро зашагали в сторону противоположную той, куда ушли Волконский с друзьями. Надо было найти такси, их стоянка находилась где-то возле кинотеатра на ближайшем большом перекрёстке.
— Да какое вообще ректору дело, кто с кем дерётся за пределами академии? — недовольно бубнил Пашка, пока мы шагали по тротуару мимо светящихся витрин и разноцветных неоновых вывесок. — Мне скоро двадцать уже исполнится. С кем хочу, с тем и дерусь. Почему сразу исключение? Неправильно это.
— Вопрос неоднозначный, — начал рассуждать Даниил. — Если ты, Паша, ничего не понимаешь, так молчи. С одной стороны, мы действительно должны защищать свою честь, а с другой — есть студенты друг друга будут убивать, император нашему ректору тёмную устроит.
— Не только это, — добавил я. — Ещё и репутация академии пострадают. Если будет много жертв среди студентов, сюда ни один уважающий себя аристократ не отдаст своих детей. А есть люди, кому выгодно, чтобы это случилось.
— Кому это выгодно? Зачем? — удивлённо повернулся ко мне Пашка.
— Затем, что Вяземский со своей академией — большая сила. А если ты силён, то всегда найдутся те, кто захочет тебя ослабить или убрать. Есть люди, которые стоят у власти, а есть те, кто одним своим существованием создаёт им угрозу. Понимаешь?
— Что-то не очень.
— У Вяземского много приютов и учебных заведений для одарённых, да ещё и Первая академия. А одарённые — это будущая стража. Поэтому кое-кто, вероятно, хочет насолить Вяземскому, подмочить его репутацию, а может быть, и отобрать приюты и школы.