Первая командировка
Шрифт:
Пухлый кивнул. За ним — и Граве.
— Значит, общая сумма первой нашей сделки десять тысяч долларов. Продолжай, Вальтер.
— Половина суммы уже вручена клиентам. Сегодня фирма вручает вторую половину и соответственно возвращает расписку за первую. Соответственно клиенты сегодня вручают фирме товар.
— Кстати, товар упакован? — деловито спросил Павел Владимирович.
— Да. Так просил ваш сын, — немного тревожно ответил Граве, он, наверно, подумал, что глава фирмы снова захочет смотреть товар.
— Покажите, пожалуйста, как это
Граве принес из другой комнаты аккуратный ящичек, окантованный железными лентами и перехваченный чемоданными ремнями с ручкой.
Павел Владимирович встал, подошел к ящику и приподнял его.
— Не так уж тяжело, — усмехнулся он. — Вдвоем дотащим.
— Вес точный, как было обусловлено.
Павел Владимирович снова сел за стол:
— Продолжим нашу работу. Итак, мы обязаны вручить вам вторую половину суммы. Вальтер, возьми в чемодане, в кармане крышки.
Самарин принес и положил на стол завернутую в бумагу пачку долларов.
— Упаковка наша, — смеялся Павел Владимирович. — Будете считать или поверите, как я, что вес правильный?
— Верим, — тихо произнес Пухлый и повернулся к Граве: — Уберите.
Граве унес деньги в другую комнату.
— Таким образом, — серьезно сказал Павел Владимирович, — с первым этапом нашего дела покончено, и мы со свободными руками беремся за дело новое. Наша фирма предлагает новый этап на общую сумму пятьдесят тысяч долларов. В случае успешной договоренности и по второму этапу, наша фирма оставляет за собой право предложить и дальнейшее развитие дела. Но принимается ли вами первая предельная сумма? — Павел Владимирович, как продавец на торгах, поднял над столом карандаш и ждал, смотря то на Пухлого, то на Граве.
— Мы уже сообщили вашему сыну — принимается. Но у нас возникло сомнение в справедливости нынешней цены... — Граве посмотрел на Пухлого и продолжал: — Поэтому вес товара в расширенном варианте не будет больше нынешнего в пять раз. Понимаете?
— А во сколько же раз будет больше? — настороженно спросил Павел Владимирович.
Пухлый молчал.
— Может, вы тоже решили содрать с меня шкуру и предлагаете вес меньше нынешнего?! — со злой усмешкой спросил Павел Владимирович.
— Вам известно, на что идут эти средства? — опросил Пухлый,
— О да, сын мне говорил, и дело это, конечно, благородное, но почему, господа, вы хотите быть благородными за мой счет?
— По новой сделке мы дадим товара по весу в три раза больше нынешнего! — решительно заявил Пухлый.
— В четыре, — мгновенно парировал Павел Владимирович и снова поднял карандаш.
— Здесь все-таки не базарный торг, — поморщился Пухлый.
— Извините меня, господа, но всюду, где действует коммерсант, торг неизбежен, и я не вижу в этом ничего предосудительного. Вы отстаиваете интересы свои, а мы — свои. Итак, в четыре раза. Да?
— Нет, — еле слышно, точно устав от происходящего, ответил Пухлый и даже сделал движение, будто хочет встать. — В три, и ни грамма больше. Вам
— Договоримся, господа, — холодно ответил Павел Владимирович. — Каждый свои выгоды подсчитывает сам. Три с половиной... и кончаем этот утомительный спор. — Павел Владимирович вынул из кармана платок и вытер вспотевший лоб.
— Нет... — Пухлый стал подниматься из кресла.
— Подождите! — почти крикнул ему Павел Владимирович. — Дайте мне подумать... — Он взял у Самарина блокнот и начал делать на нем какие-то подсчеты, бормоча: — Ну орешек попался!.. Ну орешек!..
Но вот, еще раз взглянув на свои записи, он швырнул блокнот на стол.
— К сожалению, у меня нет времени торговаться, — тяжело вздохнул он и добавил: — Во второй раз я убеждаюсь, что в гестапо работают железные коммерсанты. Но разрешите два вопроса. Первый — если наша фирма идет на ваши условия, могу ли я рассчитывать на продолжение нашего дела?
— Ну видите?! — рассмеялся Пухлый. — Вы себя выдали! Вам конечно же наши условия выгодны, иначе зачем вам продолжать дело?
— Коммерсант, не добивающийся для себя выгоды, идиот! — отрезал Павел Владимирович. — Но должен заметить, что я принадлежу к той же партии, что и вы, не идти на какие-то уступки попросту не могу, тем более зная, на что у вас идут эти деньги. Но все-таки ответьте на мой вопрос
— Продолжение нашего дела вполне возможно, — твердо ответил Пухлый.
— Второй вопрос — не можете ли вы взять на себя деформацию товара до полной видимости лома? Я не хочу подводить ни себя, ни вас.
Пухлый кивнул на ящик:
— В этой партии все так и сделано.
— Последнее — вы хотите получить аванс под будущие наши дела?
— Договоримся позже, — ответил Пухлый, — когда выясним наши возможности.
— Но когда? Когда? Вы учтите, что для этого я должен оставлять здесь сына, а мне его жизнь тут уже стоит многих денег.
— Почему? Он же здесь бойко торгует.
— Только я могу знать, как он тут торгует, — ответил Павел Владимирович, строго глянув на Самарина. — Ну хорошо, первый этап нашего дела завершен. Есть ли у хозяев этого дома поставить что-нибудь на стол? Я бы не возражал после такой нервотрепки...
Пухлый кивком головы приказал Граве действовать, и тут же на столе появилась бутылка коньяку, сыр и крекеры. Граве наполнил все рюмки, но Павел Владимирович рюмку Самарина переставил к себе:
— Это его не касается. Кстати, он тут с вами не пил?
— Никогда! — ответил Граве. — Ссылался на больное сердце.
— Молодец! — Павел Владимирович одобрительно хлопнул Самарина по спине. — Разрешите, господа? — Павел Владимирович поднял рюмку: — Вальтер, неси сюда подарки...
— Они разве в чемодане? — испуганно спросил Самарин.
— Сверток! Сверток в синей бумаге! — досадливо пояснил Павел Владимирович.
— Отец, мы его не взяли, — потерянно ответил Самарин.
— Кретин, я же тебе говорил — взять.
— Я нес чемодан.