Первая леди города, или Между двух берегов
Шрифт:
– По магазинам болтается. Сучка, достала меня совсем. – Хохол поморщился, и Коваль догадалась, в чем дело, – не рискнув подкатить к ее мужу, подруга соблазнила телохранителя.
– Не понравилось? – сочувственно спросила она, и Хохол завелся:
– Да видал я ее, розовую! Не баба – насос!
– Что, еще хуже меня?
– Ерунды не говори, а? С тобой самому в кайф, а она только о том, чтобы ей хорошо было. Я отвык уже от такого.
– Это все очень интересно, но с сегодняшнего дня наши отношения закончены.
На лице телохранителя не дрогнул
– И впредь запомни – никогда не смей напоминать мне о том, что у нас было, Хохол! – бросила она, подходя к лифту. – Я не слышу – ты понял?
– Понял, Марина Викторовна, – отчеканил Хохол. – Идемте, я провожу.
– Молодец, дорогой, все правильно. – Марина погладила его по щеке, отчего он вздрогнул, словно она дала ему пощечину. – Не сердись – я предупреждала.
Егор ждал в номере, развалившись в кресле перед телевизором. Услышав звук открывающейся двери, он встал и притянул жену к себе:
– Где была так долго?
Марина потерлась носом о гладко выбритую щеку, растрепала волосы:
– Заждался? Я и не знала, что это такое муторное дело – контракты эти. Торгуются, как на базаре, за каждый рубль спорят! Ладно, игроки, это их зарплата, но руководство!
Егор улыбнулся, подхватил ее на руки и понес в комнату, опуская на диван и садясь рядом.
– Знаешь, детка, пока тебя не было, я обдумал все, что произошло… Девочка моя, давай забудем все, что случилось, – попросил он, поглаживая ее ногу. – Не было этого.
– Вряд ли я смогу забыть.
– Я знаю, что ты у меня не злопамятная – просто злобная, и память у тебя хорошая! – улыбнулся Егор, притягивая ее к себе и целуя в макушку.
– Нет – я отомщу и забуду.
– О, детка, это уже становится опасным! Тебя лучше иметь другом, чем врагом.
– Меня лучше иметь в постели…
– Сейчас исправим! – Он подхватил ее на руки, но Коваль вырвалась:
– Нет, не здесь. Поедем к отцу, он ждет, я обещала, что привезу тебя.
– Я не заметил, что твой отец воспылал ко мне симпатией, – заметил Егор, но ее отпустил.
– Егор, так вышло… словом, я рассказала ему, кто ты на самом деле… прости, так получилось, я не хотела, но… мне было очень плохо, хотелось поговорить, а он ведь, как ни крути, отец мне…
– Детка, это, конечно, неосмотрительно, но не страшно. Не думаю, что твой отец захочет причинить тебе вред. Что ж, поедем тогда к тестю, да? – Егор поцеловал жену и пошел одеваться.
Она тоже пошла привести себя в порядок, и ведь ей нужно было зайти к Хохлу, чтобы дать распоряжения и попрощаться. Неизвестно еще, как он примет ее теперь, после того, как она поставила его на место.
В номере было тихо, Коваль толкнула дверь, и она поддалась, впуская Марину внутрь.
– Женя, ты здесь?
Ответа не последовало, но внутри точно кто-то был, Марина это чувствовала и потому пошла в спальню. То, что она там увидела, ее слегка шокировало – на постели лежал Хохол, а на нем извивалась обнаженная Веточка, откинув голову назад и касаясь волосами
Значит, Женька нашел способ отомстить ей, глупый, конечно, совершенно никчемный способ – вызвать ревность у Коваль почти никому не удавалось.
Показать, что ей неприятно, Коваль не согласилась бы ни за что, поэтому тихонько села в кресло и закурила, ожидая, пока они закончат свои игрища.
– Черт возьми, Ветка, сучка ты розовая… все равно ты не Коваль, хоть из кожи вывернись… – простонал Хохол, выгибаясь.
– Да и пошел ты! – взорвалась Ветка, сваливаясь с него. – Коваль больше не твоя и не будет никогда – ей Малыш дороже всего на свете, уж я-то знаю. Я сама от этого бешусь, ты ведь знаешь, как я ее люблю. Но это бесполезно, Женька, – она принадлежит только ему.
– Я убить его готов за то, что он натворил с ней, – угрюмо бросил Хохол.
– А вот это тебя не касается, Женечка! – потянулась всем телом Виолка. – Ему она прощает и позволяет все.
– Да, уроды, и вам не понять, – насмешливо сказала Марина, и они оба от неожиданности вздрогнули. – Ему я могу простить все только потому, что он мой. Только потому, что он жив и со мной. Не делай такие глаза, Ветуля, ты ведь все давно знаешь, ведьма паршивая, только вид делаешь, что удивлена. Ненавижу, когда ты пытаешься прикинуться овцой! Продолжайте свои игры, я зашла попрощаться. Хохол, ты свободен до конца недели – или до тех пор, пока я не подыщу тебе замену.
С этими словами она встала, затушила сигарету в пепельнице и вышла из номера, оставив подругу и телохранителя с открытыми от изумления ртами.
Егор был в холле, курил сигару и разглядывал журналы, валявшиеся на столике. Коваль подошла к нему сзади и обняла, положив голову на плечо:
– Заждался, любимый?
– Что так долго? Расстаться не могли?
– Перестань, Егор, это ревность. И – знаешь, что я там увидела? Как Хохол гасит Ветку. Тебе полегчало?
В ответ раздался такой смех, что на них стали оглядываться. Егор потянул жену к выходу, где уже ждало такси, и они поехали к отцу. По дороге почти все время целовались, и пожилой водитель с удивлением поглядывал в зеркало заднего вида – эти двое скорее походили на папу и дочь, чем на мужа и жену, без косметики Марина выглядела намного моложе своих лет, а седина Егора сбивала водителя с толку.
– Мы что, и ночевать у отца будем? – отрываясь от ее губ на минуту, спросил Егор.
– Почему нет? Ты знаешь, ему хочется чувствовать себя частью моей жизни, пусть поздно, но все же…
– Ты становишься мудрее, детка, – щелкнул ее легонько по носу Егор. – Недавно ты категорически не хотела признавать его.
– Переоценка ценностей, – улыбнулась Марина. – Мы о многом успели поговорить за это время, узнать друг друга получше. Я научилась прощать, Малыш, только теперь поняла, как это важно – прощать.