Первая любовь королевы
Шрифт:
Капеллан развел руками:
— Я сам пытался утром его разыскать, ваша светлость.
— Ну, так может сын мой влюблен и не стоит его беспокоить? Ничего страшного не случилось! В Бедфорде все готовы на руках носить любого из моих сыновей! Черт возьми! Уж в этом-то я не сомневаюсь!
Благодушные речи супруга Сесилию Йоркскую вовсе не успокоили, поза ее оставалась напряженной. Внезапно ее взор упал на Ричард, и она едва заметно вздрогнула. С ее губ сорвалось:
— Может быть, Ричард, тебе известно, где Джордж?
Ричард безмятежно взглянул на мать. Только человек, хорошо знавший этого десятилетнего мальчишку,
— Нет, — сказал он очень любезно, — нет, дорогая матушка, я ничего не знаю. А что, разве вы отпускаете его куда-то от себя?
В этот миг раздался голос капеллана Стейси. Этот священник, не думая о деликатности, вскричал:
— Мне кажется, милорд герцог, я вспомнил! Вчера вечером — нет, пожалуй, уже ночью — мастер Джордж получил письмо от леди Алисии и готовился встретиться с ней где-то в зале донжона — да-да, именно так, и это последнее, что сказал мне мастер Джордж!
Эдуард, влюбленный в леди Алисию, в ярости вскочил на ноги. Сама леди Филдинг, негодуя, тоже поднялась и заявила, что никаких писем милорду Джорджу не писала — как только можно придумать такое?
Поднялась суматоха; не теряя ни мгновения, леди Сесилия приказала слугам взять факелы и обыскать все уголки донжона, да не мешкать с этим! Впрочем, Эдуард, разъяренный, до смерти ревнующий, уже мчался туда, бормоча, что испортит всю физиономию этому щенку Джорджи, если тот действительно вздумал перейти ему дорогу.
Ричарда душил смех. Он склонил голову как можно ниже, но не смеяться было невозможно: он зажал рот рукой и наклонился так низко, что почти согнулся пополам — издали могло показаться, что ему нехорошо с желудком. Бриджет, подозрительно его оглядывая, спросила:
— Это твоих рук дело, не так ли?
Ричард, не ответив, бросился вон из зала. Терпеть он больше не мог, не хватало сил. Да он, к тому же, наперед знал, что скажет Бриджет. Заявит, что это была злая шутка и что все это могло плохо кончиться! А он сам, честное слово, ни в чем не мог себя упрекнуть. Так и надо этому самовлюбленному красавчику! Может, эго и злая выходка, но Джордж это заслужил. А самое веселое то, что Эдуард теперь тоже с Джорджем поссорится — из-за леди Филдинг.
Хотя, конечно, против Эдуарда Ричард ничего не имел. Эдуард был честным, великодушным братом, его воинским талантам Дик искренне завидовал. И, между прочим, Нэд, хотя был много достойнее Джорджа, никогда не позволял себе издевательств над хромотой Дика.
Нижний этаж донжона была полон людей. Слуги с факелами в руках стояли вдоль прохода. Из холодного подземелья был извлечен Джордж Плантагенет — в самом ужасном состоянии: окоченевший, полуживой, потерявший голос. Все размышляли о том, как он мог там оказаться. Кто осмелился запереть его? Ричард, прихрамывая, прошел по галерее, остановился, дожидаясь, пока трясущийся Джордж увидит его. Затем, бледный, но спокойный, он зло и насмешливо спросил, так, чтобы услышали все:
— Может, хочешь потанцевать, Джордж?
Если раньше Джордж только догадывался, кто гак посмеялся над ним, то после этого дерзкого вопроса подозрения переросли в уверенность. Не помня себя, он рванулся на младшего брата с кулаками, выкрикивая, что уничтожит его, прикончит, сравняет с землей, переломает ему ноги, но, поскольку голос был потерян, вместо криков раздавались только невразумительный хрип
— Ну вот, теперь ты калека, да? Ты стал немым, Джорджи, правда? Теперь мы квиты? И, может, вместе станем епископами — разве не этого хочет Господь и наша матушка для всех калек?
Наступила тишина. Голос Ричарда, звенящий от сдерживаемой ярости, умолк. Первым расхохотался, услышав все это, Эдуард — ей-Богу, у Дика язык подвешен неплохо! Затем сдержанно заулыбались слуги. Да и действительно, случившееся было забавным. Ну и смешон же мастер Джордж — а ведь пора бы уж поумнеть!
…В ту ночь между герцогом Йорком и его супругой вышла размолвка. Леди Сесилия, до сих пор не пришедшая в себя от гнева и тревоги за сына, требовала наказания для жестокого мальчишки Ричарда — подумать только, сотворить такое с братом! — и, нервно вышагивая по огромной опочивальне, произнесла:
— Представьте себе, милорд, Джордж мог умереть от всего этого! Какая жестокость! Какое неслыханное коварство!
От волнения щетка то и дело падала у нее из рук. Леди Сесилия, наконец, гневно откинула сверкающую волну длинных волос и уставилась на мужа, дожидаясь ответа. Герцог Йорк уклончиво произнес:
— Душа моя, мне рассказывали, как было дело. Похоже, иногда Джордж тоже себе многое позволяет…
— Милорд, как вы можете…
Йорк предостерегающе поднял руку:
— Выслушайте меня, Сесилия. Я редко вмешиваюсь в эти дела, но уж когда вмешиваюсь, то требую, чтобы мне повиновались. — Пожав плечами, он тоже прошелся по опочивальне: — Я знаю, что вы недолюбливаете Дика. Однако я, — он подчеркнул это, — я, миледи, люблю его так же, как и всех прочих детей, да, ничуть не меньше. Он славный парень. В нем есть сила духа. И никто не смеет досаждать ему по поводу его хромоты или в глаза смеяться над ним — никто, миледи, даже ваш любимец Джордж…
Сесилия, подавленная, молчала. Потом у нее вырвалось:
— Стало быть, вы поощряете эту… эту противоестественную тягу к воинскому искусству? Милорд!
— Противоестественную? Черт возьми, душенька! — возмутился герцог. — Да у него к этому есть талант!
— Младшие сыновья принимают духовный сан, так принято испокон веков, а Ричард еще и увечен! — Сесилия возвысила голос: — Да, увечен, и с этим ничего не поделаешь! Его отметил сам Господь!
— Э-э, миледи, я знаю, почему Дик таким родился. Все дело в том, что детей вы мне преподносили целым потоком: Анна, Эдуард, Эдмунд, потом Джордж, Бриджет и Ричард — и все погодки! Вы были слишком слабы, любовь моя. Вот почему у Дика не все в порядке с ногой. Мы слишком часто зачинали детей, моя дорогая, вот в чем причина.
Сесилия закусила губу. Более всего ненавистны ей были моменты, когда супруг принимался настаивать на своем, как упрямый мул, а вдобавок приплетал к этому всякие неприличные рассуждения.
— Итак, вы против того, чтобы Ричард стал, как и полагается, епископом? Что за участь вы ему уготовили, милорд?
— Скажем так, сердце мое: я не желаю его принуждать. Пусть сам сделает выбор. Видит бог, мы не так бедны, чтобы не найти самому младшему своему отпрыску достойное поприще…
— Разве вы забыли, что были предсказано при рождении этого урода? — резко и жестко спросила герцогиня.