Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны
Шрифт:
«...Генерал-майор Киносян умело спланировал взаимодействие родов войск по прорыву сильно укрепленного оборонительного рубежа противника на р. Нарев и по вторжению войск Армии в пределы Восточной Пруссии...».
По результатам этого представления 10.4.1945 года был награжден орденом Кутузова I степени. Службу закончил заместителем начальника кафедры оперативного искусства Военной академии Генштаба.
Генерал-лейтенант.
На фронте с октября 1941 по март 1945 года. В 33-й армии (служба автобронетанковых войск) с 1942
Генерал-майор. На фронте с декабря 1941 по сентябрь 1944 года в должностях командира взвода, роты и батальона на Северо-Западном, Волховском, Ленинградском и 3-м Прибалтийском фронтах. Три раза ранен. Доктор психологических наук, профессор. В 1964 году, находясь в должности начальника группы научных сотрудников Военно-политической академии им. В. И. Ленина, опубликовал исследование на тему «Поведение воина в опасной ситуации. Проблемы страха и паники в войсках». Целесообразность выпуска этой научной работы на актуальную тему тут же была обжалована в ЦК КПСС помощником министра обороны СССР Главным маршалом бронетанковых войск П. А. Ротмистровым. Однако к моменту выхода приказа начальника ВПА им. В. И. Ленина генерал-полковника А. С. Желтова об изъятии всего тиража для внутриведомственной продажи изымать уже было нечего — все экземпляры разработки оказались распроданными. Последняя должность в Советских Вооруженных Силах — начальник кафедры марксизма-ленинизма Военной академии химической защиты им. С. К. Тимошенко. С 1986 года в отставке.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ИСКУШЕНИЕ МИФАМИ
Во всем ли прав историк генерал армии М.А.Гареев? [19]
К 100-летию со дня рождения Г.К. Жукова журнал «Мужество» опубликовал статью генерала армии М.А. Гареева «Маршал Жуков: Величие и уникальность полководческого искусства» [20] .
Отмечая, что «разоблачение клеветы на Жукова и утверждение отведенного ему самой жизнью места в военной истории важно также с точки зрения нравственно-воспитательной», автор совершенно справедливо определяет главное — «Многое о нем надо нам постигать заново... Необходима подлинная правда». Однако ознакомление с тем, каким образом Гареев «постигает заново» историческое наследие крупнейшего военачальника XX века и как эта «подлинная правда» понимается самим автором, ничего, кроме удивления, вызвать не может.
19
Опубликовано в ВИА, № 3. 1998 г.
20
«Мужество». 1997. № I. C.163-177.
Дело в том, что статья изобилует не всегда верными изложениями исторических событий, зачастую вольным их толкованием, гипертрофированной комплиментарностью и, как следствие, желанием придать ряду событий положительную трактовку без должных на то оснований. По нашему глубокому убеждению, наличие в этой работе такого количества явно неточных, а порой и неверных оценок и комментариев к ним, приближает ее к опасной черте антиисторичности, что ставит под сомнение объективность самого автора.
Вот те разделы статьи, которые, на наш взгляд, вызывают возражение или требуют уточнения.
Прежде всего следует особо подчеркнуть, что в некоторых отечественных публикациях о военном конфликте в районе реки Халхин-Гол («Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова, «Вспоминая и размышляя» Эллы и Эры Жуковых, рассматриваемая статья М.А. Гареева и многие другие) четко прослеживается односторонний и недостаточно объективный подход к оценке военных событий лета 1939 года, навеянный послевоенным ореолом славы
21
Раздел написан совместно с Александром Николаевичем Бирюковым.
22
Манипула — подразделение римского легиона (прим. ред.)
С тех пор минуло более полувека, и настала пора писать об этих сражениях так, как было на самом деле. К сожалению, и на сегодняшний день в нашей военной истории халхинголовские бои остаются одним из многочисленных «белых пятен». Поэтому правы те исследователи, которые считают, что мы до сих пор не имеем сколь-нибудь достоверной летописи военных событий после Октября 1917 года.
Гареев в своей статье пишет, что «первое его (Жукова. — Авт.) боевое крещение состоялось на Халхин-Голе, где он командовал армейской группой».
Это утверждение не совсем верно, так как «первое крещение» Жукова состоялось тогда, когда он командовал не армейской группой, а 57-м особым корпусом, в должность командира которого вступил 12 июня 1939 года (до этого корпусом командовали комдив И.С. Конев и комдив Н.В. Фекленко) [23] .
11 мая 1939 года многочисленные конные и пешие группы японцев и японо-баргут, каждая численностью до 300 человек, совершили нападение на МНР в районе озера Буир-Нур и восточнее реки Халхин-Гол.
23
В 1936 году руководство Монгольской Народной Республики обратилось с просьбой к правительству СССР ввести советские войска в связи с нараставшей угрозой со стороны японских войск, уже захвативших к тому времени соседнюю Маньчжурию, так как при чрезмерной протяженности границ в условиях малонаселенности страны республика не имела сил воспрепятствовать надвигавшейся агрессии.
В Москве верно предугадали огромную опасность нараставших милитаристских устремлений Японии. В соответствии с этим было принято решение об укреплении обороноспособности Советского Союза на Дальнем Востоке, для чего 5 июля 1939 года была образована фронтовая группа войск (командующий — командарм 2 ранга Г.М. Штерн, член Военного совета — корпусной комиссар Н.И. Бирюков, начальник штаба — генерал-майор М.А. Кузнецов). В ее состав входили 1-я и 2-я отдельные Краснознаменные армии, войска Забайкальского военного округа и 57-й особый корпус Жукова. Командовать же армейской группой Жуков начал только с 19 июля 1939 года согласно приказу НКО от того же числа [24] .
24
Приказом НКО № 0029 от 19 июля 1939 г. 57-й особый корпус был преобразован в 1-ю армейскую группу.
Сформированный по приказу НКО № 0037 от 4 сентября 1937 года 57-й особый корпус в оперативном отношении подчинялся НКО.
М. Гареев, рассуждая о боевых действиях в районе реки Халхин-Гол, преподносит их как сплошные успехи советского командования, в первую очередь Г.К. Жукова. Например: «Он принимает смелое решение на ввод в сражение 11-й танковой бригады с ходу, упреждая действия противника». На самом деле все было гораздо трагичнее и далеко не так красиво, как старается представить те события автор.
Можно только пожалеть неискушенного читателя, который, знакомясь и без того с довольно скудной отечественной информацией о боях в районе Халхин-Гола, сталкивается порой с совершенно противоположными оценками тех событий.