Первая пуля – моя
Шрифт:
– Положись на меня. Кажется, я знаю, как все устроить.
Амалия Карловна Шрубер уже много лет выходила из своей квартиры только по острой необходимости – в поликлинику сдать анализы да иногда в магазин. Обычно продукты ей покупала соседка Лизонька Красноперова, а пенсию, по предварительной договоренности, доставляли прямо на дом. Однако при столь редких контактах с внешним миром Амалия Карловна была в курсе всех последних дворовых новостей. Несмотря на преклонный возраст и множество старческих болячек, у нее была отменная память на лица, имена и даты. Разбуди Амалию Карловну в два часа ночи, и она без запинки отбарабанила бы, кто из
Будь у Амалии Карловны семья – дети, внуки, муж, ей скорее всего было бы не до чужих радостей и печалей. Однако муж, доктор медицинских наук, умер много лет назад, детей у них не было, и поэтому все свободное время Амалия Карловна проводила у окна, размышляя над полученной от Лизоньки информацией и сравнивая ее со своими впечатлениями. Это, как и бесконечный сериал «Санта-Барбара», вносило в ее скучную жизнь некоторое разнообразие. Сама того не желая, Амалия Карловна проводила параллели между героями сериала и собственными соседями и находила в их проблемах много общего. К примеру, Володька с пятого этажа здорово напоминал ей красавчика Мейсона – такой же пьяница и бабник, но вместе с тем не дурак, да и обаяшка в придачу. Людочка Малахова, внучка ныне покойного профессора медицины Малахова, чем-то походила на Иден – деловая, предприимчивая, жесткая. Только ее муж, Димка, был не таким красавчиком, как Круз, но зато и не таким простачком. Умудрился заполучить себе в жены такую кралю, как Людка. Сам – ни кожи ни рожи, но зато, по словам Лизоньки, денег куры не клюют. Правда, эти деньги, по мнению Амалии Карловны, Димка выбрасывал на ветер. Нанял кучу охранников, а его самого едва не подстрелили. Значит, охранники оказались плохие, если допустили такое!
Именно об этом эпизоде из жизни соседей и размышляла Амалия Карловна в тот момент, когда в дверь позвонили. Кряхтя и опираясь о палку, она встала с кресла и, с трудом передвигая ноги, двинулась в прихожую. Прежде, чем открыть дверь, посмотрела в «глазок», уверенная, что увидит там Лизоньку. Однако на лестничной площадке стоял молодой мужчина в белом халате, с докторским чемоданчиком в руках.
– Кто там? – спросила Амалия Карловна.
– Из поликлиники. Я ваш новый терапевт.
Услышав чарующее слово «поликлиника» и не менее чарующее слово «терапевт», Амалия Карловна приободрилась и быстро отперла все замки. Пропуская доктора в прихожую, с порога принялась рассказывать ему о своих болячках и о новом симптоме – учащенном сердцебиении по утрам. Доктор слушал ее с неподдельным интересом, чем сразу расположил к себе Амалию Карловну. В отличие от прежнего терапевта, толстозадой латышки Инги Владиславовны, этот по крайней мере никуда не спешил. Помыл руки, достал из чемоданчика тонометр, смерил Амалии Карловне давление и послушал ее сердце.
– Да, есть легкая тахикардия… – заявил со знанием дела. – Но в вашем возрасте это нормальное явление.
Уж в медицине-то Амалия Карловна разбиралась – недаром прожила тридцать пять лет бок о бок с доктором медицинских наук. Новый терапевт говорил именно то, что она хотела услышать, и когда он вдруг засобирался уходить, она от всего сердца предложила:
– Может, чайку?
– С удовольствием, – кивнул тот, чем немало удивил Амалию Карловну. Латышка Инга никогда не задерживалась у нее больше пяти минут. Все куда-то спешила, даже толком не успевала послушать сердце и легкие.
Доктор сбросил
– В какой квартире они живут? – спросил заинтересованно.
– В тридцать шестой. Но они в нашей поликлинике не наблюдаются. Ездят к своему доктору, в какой-то платный центр…
– Как, говорите, их фамилия?.. Заславские? А это не тот Дмитрий Сергеевич Заславский, который баллотируется в губернаторы нашей области?
– Тот. Прохиндей, каких мало! – высказала свое мнение Амалия Карловна. – Про таких раньше говорили: из грязи в князи. Без роду без племени, а как высоко скакнул! Машина, как у министра, охранников целая орава…
– И прислуга, наверное, есть? – поддержал разговор доктор.
Амалия Карловна поджала губы.
– Была, но недели три как уволили. Видно, не приглянулась. Хотя по мне, так Анечка была просто чудо – вежливая, умненькая, сразу видно, из хорошей семьи.
– Из хорошей семьи?
– Да я их отца неплохо знала. Менацкер Иосиф Львович, может, слыхали? Отменный авиаконструктор был, жаль, что погиб. У него было две дочери: старшая Людочка, а младшая Анечка. Жена умерла сразу после родов младшенькой – лейкемия. Так что Иосиф Львович сам их вырастил. Представляете, даже не привел в дом мачеху, хотя мог – жених-то был завидный. Когда он погиб, Людочке уже восемнадцать исполнилось, а Анечке всего десять. Туго им пришлось, бедненьким…
Доктор слушал Амалию Карловну, затаив дыхание. Видимо, история сестер Менацкер его здорово заинтересовала. Нутром почуяв благодатного слушателя, та продолжила с воодушевлением:
– Когда погиб отец, Людочка, говорят, за границу уехала. То ли в Израиль, то ли в Штаты. Родственники у нее там где-то были, а может, замуж вышла. Плохо, что Анечку с собой не взяла. Пропадет ведь она здесь, а там, глядишь, и прижилась бы… Я как-то спрашиваю у нее: как твоя сестра поживает? Она пожала плечиками, дескать, откуда я знаю? Видимо, с тех пор, как Людка уехала, они и не виделись.
– Странная история, – задумчиво обронил доктор. – А что, эта Аня Менацкер замуж так и не вышла?
– Врать не буду – не знаю. Но то, что она с журналистом шашни крутила, это точно.
– С каким журналистом?
– А с тем самым, который у Людкиного мужа интервью приходил брать. Высокий такой, черноволосый, в «Московском комсомольце» работает… Лизонька говорила, что его фамилия Воскресенский. Да, Иван Воскресенский.
Амалии Карловне показалось, что на лице доктора появилось недоумение. Он что-то хотел спросить, но неожиданно передумал. Отставил в сторону пустую чашку и встал:
– Спасибо вам, Амалия Карловна, за чай и за душевную беседу… Но я, пожалуй, пойду. Надо успеть до обеда и к другим пациентам заглянуть.
– Заходите, голубчик, – попросила Амалия Карловна, провожая доктора в прихожую. – Не забывайте старуху…
Мило попрощавшись, доктор вышел за дверь, а Амалия Карловна еще долго стояла в прихожей, вспоминая доброжелательную улыбку доктора и его манеры. Ее не покидало ощущение, что когда-то давно она уже встречала этого милого молодого человека. Но когда и где?