Первая Солнечная. Всю власть Совету!

Северский Ян

Как вдруг раздался донельзя удивлённый голос генсека:

– Они... Отступают?! Срочно всем пристыковаться к “Товарищу Ленину” для ремонта и дозаправки!

И правда, марсиане как-то сгруппировались и маленькими порциями отступали, упрыгивая по очереди. Алые лучи лазеров, чётко видимые в дыму и металлическом паре, не давали подойти достаточно близко, чтобы как-то навредить. Вдруг засверкали жёлтые вспышки, как те, что возникают при выходе корабля из гиперускорения, и тот же Джоар, кажется, сказал:

– Мы забросили вам пять крыльев бомбардировщиков и лёгкий дредноут, они должны вам помочь!

На голопанели замигал значок, показывающий получение

двух файлов. Ян по факту разделил сознание на два потока: первый направлял корабль в один из многочисленных ангаров, усеявших борта “Бастиона” и прикрытых тяжелобронированными и мощно вооружёнными “крыльями”, другой же просматривал полученные файлы, оказавшиеся краткими описаниями тех кораблей, что прибыли Совету на помощь. Эти модели были одинаково необычны и интересны: бомбардировщик был вполне похож на своих атмосферных тёзок, но как космический корабль... У него был мощнейший маршевый двигатель и множество маневровых, а также три секции векторных компенсаторов, что в сумме обеспечивало ему совершенно потрясающую маневренность для такой скорости.

Главным минусом, пожалуй, был тот факт, что если уж он начал нанесение бомбового удара, то он уже не мог его прервать до завершения – тормозных вектокомпенсаторов не было, да и не выдержали бы они. Из вооружения у этого чуда инженерной мысли было шесть “пачек” по шесть килотонных бомб, которые он сбрасывал на максимальной скорости, причём даже существовал механический прицел, делавший возможным даже некоторое наведение, если, конечно, это вообще можно так назвать.

“Лёгкий дредноут” был, опять же, похож на свой планетный аналог: довольно тяжело бронирован, медлителен и очень мощно вооружён – две башни со спаренными 203-мм орудиями под тактические ядерные снаряды, десять с счетверёнными 120-мм кумулятивными или шрапнельными и четырнадцать турелей тяжёлой противокосмической обороны в виде трёхствольных 57-мм шрапнельных орудий. Всё же, было заметно несколько характерных черт: корабли были разработаны специально для этой войны, с учётом всех мелочей, но... Промышленность была на очень низком уровне, едва ли не восьмидесятые года двадцатого века, но, всё же, эти судна несомненно являлись как весомыми противниками отрядов марсиан, так и достойной ровней СОЗ.

Союзников оставалось всего три сотни, не считая полутора сотен кораблей НДР. С Луны стартовало десятка три транспортников с наспех приделанными внешними ускорительными кольцами:

– Товарищи! Раз уж нам суждено тут погибнуть, то пусть это будет не напрасно! Всё самое ценное, Архивы, чертежи, микрофабрики, средства жизнеобеспечения, квалифицированные рабочие и так далее будут эвакуированы на помощь нашей последней надежде – НДР! Слава Совету!!!

Как только генсек закончил свою короткую речь, в пространство начали выпрыгивать вражеские корабли, в основном совместно с теми же уже двумя титанами.

– Наносим удар, цель – титан противника номер три! – доложил, видимо, командир бомбардировщиков. Оставляя за собой белые полосы пара, корабли сорвались с места в атаку с гигантским ускорением, едва ли не шестьсот метров в секунду за секунду. Кораблям Совета некогда было на это смотреть – они продолжали яростно, в исступлении сражаться за уже фактически бесполезную Луну, ведомые лишь желанием утянуть за собой в пропасть забвения побольше ненавистных марсиан, прекрасно понимая собственную обречённость. Иконки, обозначающие корабли Марса, гасли десятками, но и то там, то тут гибли и союзники.

Вокруг дрононосца заполыхало зарево ядерного пожара, и когда оно потухло, то стал виден оплавленный

и искорёженный остов титана и огромное количество разной степени повреждения кораблей. Бомбардировщики лихо развернулись, переходя в рассыпной строй и начали второй заход... Только чтобы тут же сгореть под огнём едва ли не всего вражеского флота. Но и дредноут не спал – в гуще врагов рвались ядерные снаряды, а крупнейшие корабли ещё и ловили стадвадцатимиллиметровые кумулятивы щитами, да и зачастую бортами – снаряды как раз для этого делали тандемными. К сожалению, даже несмотря на эту помощь, врагов оставалось более десяти тысяч, а союзников – меньше полутора сотен.

– Было честью биться наконец с вами бок о бок, – тускло проговорил генсек и отключил связь. Затем и так едва функционирующий титан лёг в дрейф, разгерметизировал ангары, сбросил до сих пор тщетно пытающийся затянуться щит и ещё что-то, потому что вдруг все корабли прекратили огонь. Совсем все. Ян, которому ничего другого не оставалось, последовал их примеру. Советский титан вдруг прыгнул буквально под, видимо, главный титан Марса. Их флот расступался перед кораблями, молчаливо следовавшими за лидером. Ничего не понимая, советские пилоты, да и марсианские, подлетели поближе.

И тут “Бастион” рванул...

А ведь всё могло быть иначе.

====== XXIV. Вторая Катастрофа. ======

267 г. о. К., ** февраля, 7:52.

Земля под ногами дрожала, как будто в предсмертных судорогах. Кольцо, упавшее с орбиты, было видно за несколько километров, а по расчётам Фроста – и за несколько сотен. Гигантская сверхпрочная конструкция, войдя в землю на несколько сотен метров породила невиданное землетрясение, около девяти баллов, судя по обрывочным данным, ещё поступающих от двух уцелевших в той или иной степени центров регенерации населения, один из которых был дальневосточным, другой же и вовсе японским.

Маленький отряд Фроста, один из немногих уцелевших, был полностью укомплектован. Снайпер-Шестой, связист-Третий, инженер-Четвёртый, штурмовик-Второй, Пятый-медик и сам Фрост считались элитой элит – они успели поучаствовать во всех крупнейших пехотных сражениях Первой Солнечной Войны. Им не раз приходилось с честью гибнуть, сражаясь с противником из последних сил, и, по факту, выполняя свою задачу. Но после смерти их ждал не вечный покой в тёмной бездне космоса, а зеленоватая тёплая жидкость камеры возрождения, пара часов отдыха, а затем передислокация и бой в очередной горячей точке.

Даже сейчас у них оставалась возможность не так печься о своих жизнях – пока хоть один центр рекомбинации был функционален, они были по факту бессмертны. Так их и называли те, кто знал об этом свойстве, а таковых было очень немного – клонирование старались не сильно афишировать, так как оно бы на корню подорвало всю социальную политику СОЗ – только представьте себе многомиллионное общество бессмертных!

Над бесплодной землёй, над вечным серым покрывалом “снега” летел невесть откуда взявшийся пепел. Или это и был “снег”... Но он мерзко залеплял щиток шлема, мешая смотреть на то, что осталось от дороги. Одним из последних полученных на данный момент сообщений был приказ о срочной передислокации к Кольцу. Над головами отряда с рёвом пронёсся конвертоплан, попутно сбросив какую-то технику. Шестёрка быстро рассредоточилась, чтобы не быть раздавленной, и с радостью опознала технику – “Вихрь-7”, последняя модель, ещё не совсем серийная. “Вихри” – нечто среднее между БМД и БТР, и способную передвигаться на высоте до пятнадцати метров со скоростью до ста двадцати километров в час.