Первая заповедь Империи
Шрифт:
— Так, — сказал я, потерев виски подушечками пальцев, — тебе как? Полегчало?
Ответом мне была тишина.
— Давай-ка я тебе кое-что напомню… — вздохнув, сказал я.
Шутить про гарантийный штекер не хотелось. Эта искусственная истеричка была мне слишком дорога, чтобы я действительно мог позволить себе выполнить подобную угрозу. К тому же кто её знает, как сейчас она может воспринять подобные напоминания о своём небиологическом происхождении.
Вместо этого я монотонно и нудно начал зачитывать по памяти алгоритм действий для военнослужащих Звёздной Гвардии при проведении медико-карантинных мероприятий
При этом бойцам настоятельно рекомендовалось находиться на специально подготовленном «мире-полигоне», созданном Космофлотом РЗИ, где полагалось участвовать в активных играх, викторинах и спортивных мероприятиях. Иначе говоря — развлекаться, поскольку это было крайне важно для медиков, ведь при этом задействовался целый ряд структур мозга, называемых «Центром удовольствия». Собственно, виртуальный наркотик в «белой комнате» использовался по той же самой причине.
Рекомендации рекомендациями, но никто не запрещал пользоваться и полноценными виртуальными играми в качестве альтернативы «полигону» и «белой комнате». Главное, чтобы мозг испытуемого был постоянно загружен обработкой новой информации и стимулировались «центры удовольствия», потому как, сравнивая показания его активности с картой пациента, профильные специалисты-неврологи отслеживали возможные изменения, вызванные произошедшим контактом.
— Вот такие вот дела, уникальная ты моя… — закончил я голосом генерал-лейтенанта Ботько. — Ну что? Мир?
— Мир, — буркнул всё ещё недовольный искин, — ты это, извини меня… Не знаю, что на меня нашло.
— Ты уж там проведи себе какую-нибудь диагностику, что ли? — посоветовал я. — А то знаешь, твоё поведение в последнее время немного… не стандартно.
— Хочешь сказать, что я сломалась? — как-то грустно усмехнулась Нина. — Хорошо. Провожу поверхностную проверку.
Она на пару секунд замолчала.
— Функциональность девяносто восемь и восемьдесят три сотых процента, — сообщил искусственный интеллект, — я в полном порядке, Максим…
— Ладно. Семейный скандал спишем на расшалившиеся синтетические нервы и расшатавшуюся катушку стабилизатора, — я со вздохом попытался встать и тут же вновь оказался сидящим на полу, — так что случилось-то? С «Волгой»?
— Максим, официальные данные пока не появились в открытом доступе, но во время последней атаки остатков разбитого флота чужаков «Волгу» каким-то образом перенесло… в «Тёмную Зону»…
— Прости, я не ослышался? В «Тёмную Зону»? На противоположный конец нашей галактики? — я обалдело уставился на окно, за которым уже начали появляться первые звёзды, как будто мог увидеть там что-то новое.
— Да, Максим. Мы сейчас находимся за шестьдесят четыре тысячи семьсот сорок световых лет от Солнечной системы… В Рукаве Щита-Центавра.
— Ниппона мать… — протянул я, пытаясь осмыслить услышанное. — А это точно?
— Наши координаты засекли несколько российских нуль-станций…
— А ты-то откуда
— Ей со мной поделилась… подруга, — с явной неохотой ответила искин.
Ох, что-то сомневаюсь я в наличии у моей Нинки высокопоставленных «подруг» в экипаже «Волги», тем более способных поделиться с ней подобными откровениями.
— И что? Это из-за расстояния нуль-связь вот так вот хреново работает? — я кивнул на огромную цифру. — Кстати, твоя подруга не поделилась с тобой подробностями того, как нас сюда вообще занесло?
— Нет, не поделилась. А с нулём всё в порядке, просто мачты ретранслятора ещё не выведены в штатное положение, и на время боя гражданский канал был сужен до минимума, но техники уже работают над этим.
Охренеть. Мы — первые люди, попавшие на другую сторону Млечного Пути… Да сюда даже наши «родные» соседи-инопланетяне не летали… Во всяком случае, так принято считать.
А тут… Сколько там у «Волги» стандартный экипаж? Полтора миллиона человек? Из них миллион триста гражданских и двести тысяч военного состава! Ну, это в полной комплектации. И вот теперь — мы все первооткрыватели! Правда, пока слабо понятно, первооткрыватели чего и нужно ли наше «открытие» хоть кому-то…
Вот только вопрос: как это вообще возможно? Что могло против воли утащить титаническую громаду корабля суперкласса на такое расстояние за считаные… часы? Минуты? Мгновения? Время в общем-то в данном случае неважно. Просто потому, что, по нашим представлениям, произошедшее — попросту невозможно!
А теперь итог: выбираться из «Тёмной Зоны» своими силами нам предстоит всю оставшуюся жизнь. Может быть, наши одичавшие правнуки прилетят когда-нибудь обратно в Рукав Ориона. Но скорее всего у нас намного раньше кончатся топливо, еда или вода. А может быть, корабль просто развалится из-за старения корпуса и несущих конструкций, ведь на его каркас во время полёта приходятся неимоверные нагрузки. Супер постоянно нуждается в техническом обслуживании и ремонте, а значит, в огромном количестве металла, пластика и прочего сырья для обслуживающих его верфи заводов.
— Но есть ещё кое-что, о чём ты должен знать, — сказала искин.
— И что же это? — спросил я, глядя, как потихоньку начали уменьшаться цифры «пинга».
— В момент телепортации… я не знаю, как по-другому назвать то, что произошло с «Волгой», все люди, наделённые открытым псионическим даром, одновременно потеряли сознание. В том числе и ты…
— Но я не эспер! И никогда не проявлял никаких псиспособностей, — с лёгкой улыбкой напомнил я Нине, — к тому же тесты в военной академии однозначно показали, что я не обладаю способностями ни к телепатии, ни к телекинезу… так что здесь что-то другое!
— Но всё равно я обязана указать на этот факт врачам!
— Да пожалуйста, — пожал я плечами и, ещё раз взглянув на позеленевший «пинг», рядом с которым уже красовалась привычная цифра нуль, поднялся на ноги, — а теперь будем нагружать мозг.
— Я не поняла… — в голосе Нины прозвучало такое разочарование, что меня аж передёрнуло, — ты… После того, как я тебе рассказала такое, просто пойдёшь играть? А как же… это же так похоже на…
— Слушай, Нин. Вот чего ты от меня хочешь? — потихоньку начиная закипать, я отряхнул свои штаны и с громким хлопком поправил куртку. — Ты вообще помнишь, кто я такой?