Первая жена
Шрифт:
Я не так посмотрел на ее дочку. А как я на нее, еб вашу мать, должен смотреть?
— Ты не обалдела часом? — строго шиплю на Майю.
Она хлопает ресницами, поджимает губы.
— За последнюю пару суток я ради твоей Полины вывернулся наизнанку. Без шуток, Майя! Я на все наплевал, сорвался с работы решать ваши проблемы. Даже отпуск взял, чтобы все лично проконтролировать… Чтобы у тебя с ней было все в порядке. Переговорил с кучей людей, подключил связи, и это еще не учитывая ту кучу бабла,
Резкие слова быстро приводят Майю в чувство.
Она прячет взгляд, тяжело вздыхает и мямлит:
— Извини меня, Артем. Я все ценю…
«Извини», блядь. На кой мне нужны ее извинения?
— Я не таких реакций от тебя хочу, Майя, — говорю с нажимом. — Совсем не таких!
— А каких? — она вскидывает на меня чуть испуганный взгляд.
— Я, по-моему, все озвучил раньше. Или ты забыла?
— Не забыла, — отвечает она очень тихо.
— Встань, Майя, — прошу ее.
Она подчиняется.
Я беру ее за талию и ставлю перед собой, точнее между своих коленей. Поскольку все еще сижу на диване, моя голова оказывается на уровне ее груди. Идеальный угол обзора.
Тяну за пояс ее халата и раскрываю полы. Громко сглатываю, упираясь взглядом в два упругих полушария, обтянутых белым кружевом бюстгальтера.
Поцеловать хочу…
Веду взглядом ниже, к ее стройной талии, очаровательному пупку.
С неудовольствием подмечаю, что трусы Майя все же надела. Тоже белые и совершенно, на мой взгляд, закрытые. Это такой протест?
Пока ее рассматриваю, подмечаю, как Майя отводит взгляд в сторону.
В этот момент до меня доходит, что сейчас происходит. Это она сейчас в жертву себя приносит во имя дочки.
В жертву мне, злобному тирану, который над ней, поди, будет издеваться круглые сутки, разные пытки придумывать…
Ага, ага.
Вот только хрен у тебя получится, дорогая, строить из себя жертву. Будешь наравне со мной кончать.
Глава 12. Ее жаркий любовник
Майя
Артем натужно дышит, буравит взглядом мою грудь, талию. Кажется, еще секунда, и он набросится на меня прямо тут, в гостиной.
Чувствую его теплое дыхание на своей коже и ощущаю, как по спине пробегает табун мурашек.
Как женщине, когда-то им брошенной, мне сейчас отчасти приятно, что он меня так сильно хочет. В то же время пощечину ему дать готова. Заслужил за одну лишь вскользь брошенную фразу: «Я ради твоей Полины…»
Не ради моей, а ради нашей! Вот что хочу прокричать ему в лицо.
Он ради своей дочки все это делает, а не ради чьей-то там! В то же время выставляет все это так, будто делает великое одолжение лично мне…
Все,
Однако я понимаю, что единственное, чего добьюсь, — это очередного скандала. Ведь мы ругались так уже не раз.
К тому же я до дрожи в коленях боюсь, что он как возьмет, как передумает…
Поэтому ничего ему не говорю, молча терплю, когда он кладет руки мне на талию.
Артем придвигает меня к себе, наклоняется и целует в живот.
Вроде бы ничего плохого не делает, а мне так горячо, как будто он не губами ко мне прикасается, а каленым железом.
Все же не могу молча терпеть все то, что он собирается со мной сделать, задаю ему очень важный вопрос:
— Как долго ты хочешь, чтобы это длилось?
— Что ты имеешь в виду, Майя? — спрашивает он.
— Как долго ты хочешь продолжать спать со мной?
Мой вопрос явно ставит его в тупик, хотя я и не понимаю почему. Он ведь все меряет какими-то мерками: деньгами, степенью того, насколько я ему должна, по его мнению, потраченным на меня временем. Так почему бы не выставить временные рамки для постельных дел?
— Когда ты мне станешь неинтересна, я сообщу, — хмуро басит он. — А теперь хватит разговоров.
С этими словами он подается вперед и снова целует мой живот, потом хватает за талию и заставляет сесть к нему на колени. При этом я оказываюсь к нему передом, с раздвинутыми ногами, полностью для него открытая.
Он прижимает меня к себе таким образом, что я невольно трусь промежностью об его восставший бугор. А между ног у меня еще с прошлого раза все чуть набухшее, до безумия чувствительное.
Невольно охаю, когда он с видимым удовольствием снова трется об меня своим достоинством.
— Обалдеть, как сексуально ты стонешь, — говорит он, ловя мои губы для поцелуя.
Очень скоро Артем подхватывает меня под ягодицы. Я даже взвизгнуть не успеваю, как он поднимает меня и несет прямиком в спальню.
В буквальном смысле кидает на кровать.
Приземляюсь на мягкий матрац и спешу залезть подальше, невольно прикрываю наготу собственным халатом, который чудом остался на плечах.
Артем не теряет времени даром.
В следующие секунды я наблюдаю за тем, как он раздевается. Через голову стягивает с себя свитер, гремит пряжкой ремня, расстегивает его, стаскивает джинсы, отшвыривает в сторону трусы.
Он встает передо мной абсолютно голый, при этом не испытывает и тени смущения.
Голый холеный мужик, которого даже слепая назвала бы зверски привлекательным.
У Артема все как надо: бицепсы, трицепсы, мускулистые ноги и круглая, будто каменная задница.