Первая жена
Шрифт:
– То есть, это я виновата? – округляет глаза она.
– Ну а кто? Я что ли? – строю морду кирпичом. – Ты ведь выходила на сцену, не я… Зачем-то…
– Артем, выйди вон! – кричит она.
Это первый раз, когда Майя вообще на меня кричит с тех пор, как мы помирились.
Честно сказать, обалдеваю от такого ее поведения.
– Я не понял, ты выгоняешь меня из собственной спальни? – уточняю для проформы.
– Она вообще-то не только твоя, но и моя тоже!
– Выйди вон! – пищит Майя со
Шумно вздыхаю, разворачиваюсь и выхожу.
Правда, далеко не ухожу, упираюсь спиной в стену возле двери, да так там и остаюсь.
Пытаюсь понять, на кой черт я тогда вообще ляпнул Майе такое? Блядью прилюдно себя назвать… Это ж надо было догадаться поставить ей такое условие! Лучше бы я тогда себе язык откусил, честное слово.
Но предлагая Майе подобное, я не предполагал, что она вправду это сделает.
Не догадывался, насколько серьезна ситуация у Поли.
Не представлял, на что способна Майя ради дочки.
Не думал, что вырвавшимся в гневе словом так обижу любимую женщину.
И что теперь делать?
Она ведь и вправду не пойдет… А я не хочу без нее никуда идти! Я заказал для нее трех-ярусный торт, фейерверки, заготовил речь, чтобы перед всеми показать, что она у меня самая хорошая, самая любимая.
На кой черт мне вообще тогда понадобились ее публичные покаяния? Ну пришла к тебе любимая женщина просить помощи, так радуйся! Используй свой шанс… Но нет, мне просто необходимо было так себе нагадить, что она до сих пор не забыла.
Зацепить хотел… Зацепил на свою голову. Так зацепил, что до сих пор рикошетит отдачей.
Настроение скатывается в ноль.
В то же время ее понимаю. Она тогда была максимально уязвима, зависима от меня, а я от нее такое потребовал. Обидел ее, унизил…
– Май, - зову ее через дверь.
– Я не пойду никуда без тебя. Пусть там сами празднуют…
Никакого ответа. Ни звука вообще.
Или всему виной толстая деревянная дверь?
– Май? – говорю громче. – Можно я зайду, по-нормальному поговорим?
Снова абсолютно никакой реакции.
Психую.
Сжимаю кулаки с такой силой, что белеют костяшки.
– Что мне сделать? – спрашиваю ее.
– Хочешь башкой об стенку побьюсь? Я уже очень к этому близок!
Но она не реагирует даже на это.
Я вконец отчаиваюсь.
– Май, - снова зову ее.
– Ну хочешь я его продам к шутам, этот ресторан? Всех уволю, чтобы никто не напоминал, друзей заведу новых…
Понимаю, что несу чушь, а что еще сказать или сделать не знаю.
Стою, как придурок, жду с моря погоды.
И неожиданно тактика простого ожидания срабатывает.
Майя выходит.
С красиво уложенными вверх волосами, аккуратным макияжем, в красном платье, которое ей очень идет.
Как успела? Колдунья!
– Ты очень
Красивая и злая, вон какого размера молнии виднеются в ее глазах. Того и гляди поджарит меня разрядом электричества.
– Пойдем, - бурчит Майя. – Раз тебе это так надо, я вытерплю один вечер. Но это в первый и последний раз, понял?
На жертву идет.
Ради меня.
Все-таки я бесчувственный осел.
Подаюсь вперед, сгребаю Майю в охапку.
– Майя, прости меня пожалуйста, что я себя с тобой так повел… Я не должен был! Мне нужно было по-человечески тебя выслушать. Я больше так никогда не сделаю, слышишь?
Крепче прижимаю ее к себе.
А Майя шепчет мне на ушко:
– Люблю тебя, муж…
И этим своим «люблю» окончательно растапливает мое сердце.
По итогу я оказываюсь во всем прав.
Ни одна сука на вечере даже не думает мяукнуть про тот случай с Майей, что случился на мой день рождения.
Молчат, как партизаны на допросе. Мило улыбаются моей жене, приглашают нас в гости.
Про Инессу все тоже как будто забыли. Последнее, впрочем, не удивительно. Бывшая жена пообломала зубы об меня и Майю, сообразила, что ничего-то у нее не получится, и укатила с новым любовником в Нью-Йорк. Где она его нашла, не имею ни малейшего понятия. Но когда эта благая весть дошла до нас с Майей, мы прыгали от счастья. Ну и сочувствовали ее новому спутнику жизни, естественно. Сколько шуб бедняге придется купить… А сколько кредитов выплатить…
– Артем, нас хотят сфотографировать для статьи, - Майя тянет меня за руку.
– Да, да, милая.
Я эти фото страшно не люблю, но для пиара хорошо работают.
Мы с Майей поворачиваемся в сторону фотографа.
Неожиданно мне в лицо суют микрофон:
– Скажите, Артем, это ваша третья жена или первая? Уж больно похожа на ту девушку, которая на вашем дне рождения выступила с эм… речью про блядство…
Холодею, слыша это.
Ведь уже думал, что отстрелялся.
А Майя и подавно бледнеет, не знает, что делать, чувствую ее метания.
Но я не позволю какому-то там любителю скандалов унижать мою жену. Никому не позволю, даже себе.
Нужно срочно спасать ситуацию, и я беру инициативу в свои руки.
Улыбаюсь самой очаровательной из своих улыбок и говорю журналюге:
– Раз уж вы спросили, готовьте уши. История длинная. Значит, вот как все было…
Люди любят истории. И особенно они любят истории про реальных людей. Наша с Майей история разлетелась по стране в считанные дни. Ее подхватили блогеры, каждый рассказал на свой лад. К нам даже постучались с просьбой ее экранизировать, больно она зацепила чьи-то души.