Первое поражение Сталина

Жуков Юрий Николаевич

«Вообще надо слить Украину с Россией, – утверждал Лев Борисович. – Надо немедленно приступить к объединению основных отраслей управления и хозяйства. Этот вопрос о полном влиянии уже поставлен, и уже приняты меры к практическому разрешению его… Мы на месте убедились, что среди украинских крестьян и рабочих совершенно нет никакого сепаратизма. Крестьяне и рабочие чувствуют и осознают, что Россия и Украина – одно, единое, целое… И это сознание единства России и Украины– залог того, что мы успешно разрешили задачу «слияния». Крым, как и Украина, должен войти в состав единой Советской России.⁴²

Говоря о настроениях украинских

крестьян, Каменев забыл упомянуть о «мелочи». О том, что ещё немало этих самых крестьян сражаются против Советской власти в рядах петлюровских дивизий. Что Украинская Советская армия не только остаётся, по сути, партизанскими отрядами, не желающими иметь над собой никого. Что 7 мая Н.А. Григорьев (бывший петлюровский атаман), после перехода на сторону Советской власти прославившийся взятием Херсона, Николаева, Одессы, и потому назначенный командиром 6-й Украинской советской дивизии, поднял мятеж. Взял города Елисаветград (ныне Кировоград), Знаменку, Александрию, подошёл к Екатеринославу (ныне Днепропетровск). Сделал всё возможное, чтобы вынудить Политбюро принять 28 мая особое постановление. Не столь радужное, как высказывания Каменева:

«Сосредоточить все силы в Донбассе. Снять с Западного фронта всё возможное, сократив до минимума все активные действия на всём Западном фронте. Послать Пятакова /секретаря ЦК Компартии Украины – Ю.Ж./ и Бубнова /наркома по военным делам УССР – Ю.Ж./ в Харьков, Екатеринослав для поголовнейшей, энергичнейшей мобилизации рабочих для Южного фронта под личную ответственность. Ворошилову /наркому внутренних дел УССР – Ю.Ж./ после подавления Григорьевщины отправиться в Донецкую губернию».⁴³

Мятеж Григорьева с величайшим трудом удалось подавить только в июле. А 29 мая, то есть всего через пять дней после появления интервью Каменева, мятеж поднял и ещё один вождь украинских крестьян – командир 7-й дивизии УССР Н.И. Махно. Объявил себя командующим «Революционно-повстанческой армии» и захватил города Гуляй-Поле, Бердянск, Никополь, Мелитополь, Екатеринослав. Оттеснив советские силы из Северной Таврии, способствовал тем успешному наступлению Деникина.

И всё же, несмотря на чудовищно ошибочную оценку и положения на Украине в целом, и настроения украинского крестьянства, именно Каменеву поручили внести на рассмотрение сессии ВЦИК проект декрета «Об объединении вооружённых сил советских республик России, Украины, Латвии и Белоруссии с Литвой». Похоже, повторялась странная, загадочная история, произошедшая 16 января 1919 года.

В тот день ЦК на своём пленарном заседании принял четыре решения. Три – связанных с попыткой уже тогда объединить все советские республики. Пятое же почему-то было приписано Свердловым на полях машинописного экземпляра от руки: «Создать Организационное бюро ЦК из трёх членов ЦК – Крестинского, Владимирского и Свердлова. Состав этот утвердить до возвращения тт. Сталина и Дзержинского».⁴⁴

Действительно, Сталин и Дзержинский тогда в Москве отсутствовали. Их ещё 1 января ЦК и Совет обороны направил в Вятку как партийно-следственную комиссию для выяснения причин сдачи колчаковцам Перми («Пермская катастрофа») и принятия мер к восстановлению партийной и советской работы в районе дислокации 2-й и 3-й армий Восточного фронта.

Вернулись Сталин и Дзержинский в Москву только 31 января. Но не их отсутствие в столице помешало создать Оргбюро из трёх человек. Образовать его ЦК при всём желании никак не мог, ибо право на то имел лишь съезд

партии, что и произошло, но уже после скоропостижной смерти Свердлова, 25 марта как постановление Восьмого съезда РКП. Правда, тогда Оргбюро создали в более широком составе. Ввели в него председателя Вятского губревкома А.Г. Белобородова, наркома финансов и секретаря ЦК Н.Е. Крестинского, члена Президиума и секретаря ВЦИК, одновременно начальника Политического управления РВСР Л.П. Серебрякова, И.В. Сталина и ответственного секретаря ЦК Е.Д. Стасову.

И вот, снова, после того как 17 мая ЦК и Совет обороны направили Сталина в Петроград, на помощь Зиновьеву для организации обороны города (вернулся он в Москву только 25 сентября), его – члена Политбюро, Президиума ВЦИК, Совета обороны, наркома по делам национальностей – без каких-либо объяснений отрешили оттого, чему он отдал два года политической жизни. Конечно же, Сталину ничего не стоило приехать в столицу без ущерба для обороны Петрограда и 28 мая – на заседание Политбюро, и 1 июня – на сессию ВЦИК. Но нет, его не пригласили. Кто-то решил, что лучше всего заменить его Каменевым.

Может быть, Каменев имел собственный, оригинальный взгляд на процесс объединения, обладал большими, нежели Сталин, доводами в его пользу? Отнюдь. Выступая с докладом. Лев Борисович всего лишь повторил, разбавляя традиционной риторикой, филиппиками в адрес Антанты, Вильсона, Ллойд Джорджа, Клемансо всё то, о чём писал Сталин 7 апреля, Ленин и Сталин – 4 мая, что содержалось в решении от 28 мая.

«Быть может, – добавил Каменев от себя, – вопрос об объединении форм государственного федеративного устройства Российской Советской Федеративной Социалистической Республики требовал большего срока и более детального обсуждения, быть может, мы сочли бы полезным отложить этот вопрос до того момента, когда наша хозяйственная и экономическая жизнь примет более равномерный и планомерный характер, чтобы на свободе, учитывая все обстоятельства времени и места, найти ту форму добровольного и братского союза трудящихся, к которому неизбежно идут все народы, населяющие территорию бывшей России».

«Но мы, – продолжал Каменев, – принуждены делать теперь это в спешном порядке, мы принуждены встать на путь объединения не потому, чтобы мы считали, что момент этот вполне уже подготовлен предварительными нашими работами, а потому что к этому принуждают нас военные обстоятельства. Все те советские социалистические республики, которые созданы были на территории России, неоднократно и громогласно заявляли о своём желании прекратить навязанную им войну и вступить в мирные переговоры с теми, кто им эту войну навязал… Вызнаете, что после недолгих колебаний эти предложения фактически были отвергнуты.

Нам надо защитить границы тех стран, в которых признана власть рабочих и крестьян, и мы не имеем права уступить ни одной пяди земли, на которой где-либо взвился красный флаг социалистической революции. Эта задача требует материального и вооруженного объединения. Эта задача сознаётся не только нами, но и всеми национальностями, которые живут на территории российского государства…»

Каменев напомнил об Украине, которая сражается против «Феодальных элементов» Румынии, о Литве, Белоруссии и Латвии, «которые на других рубежах защищают интересы и знамя социалистической революции против банд польских помещиков, германских белогвардейцев». И подчеркнул: «Мы заключаем этот военный союз потому, что у нас единый интерес, потому что у нас единый порядок, потому что мы все осознали, что нам вместе жить и, если надо, вместе умереть…