Первое правило волшебника
Шрифт:
— Да, так оно и было бы, проверни ты такое не со мной. Но по отношению к Волшебнику это не просто глупый трюк.
Ричард уставился на них.
— Да что с вами?..
Зедд нетерпеливо перебил:
— Ты можешь повелевать ветром?
Ричард слегка попятился.
— Конечно, могу, — ответил он, дурачась, и воздел руки к небу. — Поднимайся, брат мой, ветер! Устрой для меня бурю! — Он стал делать пассы, продолжая играть.
Кэлен и Зедд с нетерпением следили за ним. Ничего не произошло. Оба казались разочарованными.
— Да что с вами случилось? Вы что, объелись
Зедд повернулся к ней.
— Он еще научится этому.
Кэлен минуту подумала и обратилась к Ричарду:
— Ричард, мало кому из людей предлагали стать волшебником.
— Чудеса! — сказал Зедд. — Жаль, что со мной сейчас нет книг. Клянусь драконьим зубом, там что-нибудь должно быть на этот счет. — Лицо его омрачилось. — Но все это связано с болью и...
Ричард решил скрыть беспокойство.
— А ты сам разве похож на волшебника? У тебя даже бороды нет.
Зедд, думавший о чем-то своем, не сразу понял.
— Что?
— Где твоя борода? Меня это интересовало с тех пор, как я узнал, что ты Волшебник. Волшебники же обычно бывают с бородами.
— Кто тебе это сказал?
— Ну... не знаю. Это все знают. Волшебники должны носить бороду. Странно, что ты этого не знаешь.
Зедд скривился, как будто во рту у него был лимон.
— Но я терпеть не могу бороды. От нее бывает зуд.
Ричард пожал плечами.
— Значит, ты сам меньше понимаешь в магии, чем ты думаешь. Ты даже не знаешь, что волшебник обязан быть с бородой.
Зедд сложил руки.
— Значит, нужна борода? — Он поднял руки и начал водить пальцами по щекам. Когда он сделал это несколько раз, появились бакенбарды. Потом они начали расти. Ричард широко открытыми глазами следил за тем, как отросла длинная, почти до середины груди Волшебника, седая борода.
Зедд вопросительно поглядел на Ричарда.
— Так сойдет, мой мальчик?
Ричард заметил, что стоит с открытым ртом. Он закрыл рот, но только кивнул в ответ.
Зедд поскреб подбородок и шею.
— Ладно, теперь дай нож, чтобы я мог ее сбрить, а то чешется, словно меня кусают муравьи.
— Нож? Но зачем тебе нож? Почему ты не уберешь ее так же, как заставил появиться?
Кэлен фыркнула, но когда Ричард посмотрел на нее, лицо ее снова стало спокойным.
— Так просто это не получится, это все знают, — передразнил его Зедд. Он повернулся к Кэлен. — Вот спроси хоть ее.
— Магия может только творить вещи и преобразовывать их. Но она не способна обратить то, что уже произошло.
— Я не понял.
Зедд проницательно посмотрел на него.
— Если бы ты надумал стать волшебником, это было бы первым твоим уроком. Все мы имеем отношение к магии, но то, чем мы владеем, — Магия Приращения. Магия Приращения использует то, что уже существует, увеличивая его количество или мощь или сочетая разные силы и материи. Кэлен посылает человеку искру любви, и эта искра растет, пока не рождается нечто новое.
Волшебный Меч Истины усиливает твой гнев и сам черпает в нем силу, также рождая нечто новое. Подобное делаю и я. Я беру то, что есть в природе, и преобразую это, например, могу преобразовать букашку в цветок, а страх — в страшилище,
— Так ты все можешь? — прошептал Ричард.
— Нет. Я могу передвигать камни или обращать их в прах, но я не в состоянии заставить камень исчезнуть. Такие дела называются Магией Ущерба. Моя магия, волшебная сила меча, сила Кэлен принадлежат этому миру, как и вся Магия Приращения. Даркен Рал может сделать все то же, что и я. — Лицо его потемнело. — Магия Ущерба принадлежит подземному миру. Даркен Рал владеет ею, я — нет.
— Она так же могущественна, как и Магия Приращения?
— Она противоположна ей по сути, как ночь и день. В то же время они связаны между собой. Можно что-то создать в мире, а можно все разрушить. Магия Одена дает власть над обеими этими силами. До сих пор у людей не было нужды беспокоиться, они были изолированы от Магии Ущерба. Но Даркен Рал владеет ею, как я — Магией Приращения.
— И как же это произошло? — нахмурившись, спросил Ричард.
— Не знаю. Но меня это страшно беспокоит.
Ричард вздохнул.
— Ну, я боюсь, ты делаешь из мухи слона. Это была просто хитрость, не больше.
Зедд смотрел на него серьезно.
— Так и есть, если речь идет об обычном человеке. Но я — Волшебник. Я знаю, что такое Первое Правило Волшебника. Ты не мог бы это сделать по отношению ко мне, не будь у тебя способности к магии. Мне приходилось не раз учить волшебников тому, что ты сделал. И у них ничего не получалось без специальной подготовки. Люди редко рождаются с таким даром, как у тебя. Рано или поздно ты должен будешь научиться управлять своей силой. А теперь дай нож, чтобы я сбрил эту нелепую бороду. — Он протянул руку.
Ричард вручил ему нож, предупредив:
— Лезвие тупое, я им копал корни. Бриться невозможно.
— Вот как? — Зедд зажал лезвие между большим и указательным пальцами и провел рукой по клинку. Потом повернул лезвие и осторожно взял его тремя пальцами. Ричард, вытаращив глаза, смотрел, как Волшебник бреется, даже не намылив щек. От одного прикосновения ножа отвалился большой клок бороды.
— Это что. Магия Ущерба? Ты удалил часть лезвия, чтобы оно стало острее?
— Нет, — ответил Зедд, — я просто преобразовал существующее лезвие, которое уже было, просто сделал его острее.
Ричард покачал головой и принялся собирать вещи, пока Зедд брился.
Кэлен помогала Ричарду.
— Знаешь, Зедд, — сказал Ричард, укладывая посуду, — ты на свой лад очень упрям. Я думаю, тебе нужен человек, который бы о тебе заботился, помогал бы тебе. Сам посуди. Разве тебе не нужна жена?
— Жена?
— Да. Может, тебе следовало бы вернуться и еще раз повидаться с Эди.
— С Эди?
— Да, с Эди. Ты знаешь, о ком я. Одноногая.
— Да, прекрасно знаю. — Он невинно посмотрел на Ричарда. — Но у нее две очаровательные ножки.