Первородство
Шрифт:
Мы заменили внутренним сгораньем.
Уйдет и паровой локомотив
В мир памятников древности печальной.
И мы его, слегка позолотив,
На пьедестал у площади вокзальной
Поставим и решеткой оградим,
И быстро человечество забудет,
Каким на вкус был паровозный дым.
Им лишь романтик упиваться будет.
Но, смутно помня о его судьбе,
Ведь мы-то сами жить не перестанем,
Ведь мы-то не покажемся себе
329
Таким
Ведь мы, природу недопокорив,
От дела не откажемся устало
И, волосы себе посеребрив,
Не ринемся, кряхтя, на пьедесталы,
Туда, откуда дворник помелом
Клочки афиш сгоняет со ступенек.
Ведь мы-то не окажемся в былом!
Что ты об этом скажешь, современник?
330
ВО-ПЕРВЫХ, ВО-ВТОРЫХ И В-ТРЕТЬИХ
Всего
Еще понять не можем —
Как видно, время не пришло,
И долго мы не подытожим
Всего, что произошло.
И обо всех
Явленьях этих
Твердим казенным языком:
«Во-первых, во-вторых и в-третьих»,
Но даже в случае таком —
Во-первых:
Немы от разлуки,
На колоссальной вышине
Вновь запросились в наши руки
И серп и молот на Луне.
И во-вторых,
Вдруг замаячил
Все резче Марса уголек
И путь туда казаться начал
Не столь далек, не столь далек.
И в-третьих, ближе к нашим крышам
331
Венера подошла звезда:
«Вы слышите меня?» — «Мы слышим!.
Все это началось тогда,
Когда
Весенним утром ясным,
Земля, вознесся над тобой
В своем комбинезоне красном
Пилот от неба голубой.
332
Сперва
Звучали выхлопы
Моторов, как всегда;
Казалось, все затихло бы,
Исчезло без следа,
Но дрогнула
Бездонная
Сияющая высь,
Где вновь изобретенные
Моторы пронеслись.
Звук
Вслед за аппаратами
Прошел одной сплошной,
Чреватою раскатами,
Шальной, взрывной волной.
Вы слышали,
Вы видели,
Почувствовали вы?
Так следом за событьями
Несется гул молвы.
Теперь
Не полагается
О них предупреждать —
Событья надвигаются
Быстрей, чем можно ждать!
333
В темноте
Притаился злодей.
В темноте
Все седей и седей
Закипают людские моря.
Ночью
В давке
Среди площадей
Хорошенько собою владей,
Не влачись, обрубив якоря.
А точней говоря,
Что ни день.
То и больше люблю я людей,
И люблю их, конечно, не зря!
Потому
Они —
Это те,
Кто стремились ко мне в темноте
И взывали среди темноты:
— Мы с тобой, если с нами и ты!
334
ПТЕНЕЦ
И вдруг
Раздался треск яйца,
И мы увидели птенца:
Он ростом был не больше пули,
Которая осталась в дуле
Оружья, брошенного в поле,
Когда убийцу побороли,
Обезоружили, связали...
Вот был каков птенец голубки!
Он вылупился из скорлупки,
Как в оперенье из свинца,
Чтоб коршуны
Не растерзали!
335
СТАРИНА
Мне
В детстве
Чадила свеча
И дымно коптила лучина,
Давила на оба плеча
Щекочущая овчина.
И это причина всего:
Хотелось иного тепла мне.
Томила мое существо
Мечта о металле и камне
И ламповом свете таком.
Который задуть не удастся,
И, этой мечтою влеком,
Я спасся, я спасся, я спасся!
И вот
Говорит
Старина:
— Срыватель лохмотьев и рубищ.
Тобой я побеждена,
Но все ж и меня ты полюбишь!
Ты знал только сирость мою.
Теперь же познаешь и пышность
Возьми, я тебе отдаю
Древесность мою и кирпишность
336
Ажурность, узорность резьбы...
Когда-то ты был небогатым
Меж грубого сруба избы,
Теперь приспособься к палатам!
Чертог
Твой
Да будет велик
Величием древнего храма,
А твой торжествующий лик
Вмести в золоченую раму.
На кудри свои нахлобучь
Бобровую шапку-боярку,
А хочешь, так в банную парку
Ввались, богатырски могуч!
Но я говорю:
— Не взыщи,
Что в час исполненья желаний
Не грежу дворянскою баней,
Не верую в кислые щи!
И как, старина, ни хорош
Твой ковшик медового кваса,
Но этим меня не проймешь,
И я не для этого спасся!
22 Мартынов
337
Отчего
Поборники кубизма
Тут и там уходят на покой?
Или мода попросту капризна?
Нет! Весь мир сегодня не такой!
Мир
Ломался,
И, ввергаясь в пламя,
Становился собственным костром
И, щетинясь острыми углами,
Выворачивался нутром.
Но теперь-то
Поздно лезть на стену —
Все стихии мы берем во власть,
Прежней угловатости на смену
Обтекаемость
Приобрелась.
Появилась
Целеустремленность,