Перворожденный

Солодкова Татьяна

— И как успехи? — бесцветно поинтересовался Нэйт.

Фин машинально потер щеку.

— Отказала, — сообщил со вздохом. — Сказала, рыжие не в еe вкусе.

Нэйтан расслабился, рассмеялся.

Поднял руку, пошевелив пальцами.

— Хочешь, сделаю тебя блондином? Брюнетом? Лысым?

— Э-э-эй! — возмутился Финистер, даже подобрался, сел нормально. — Я тебе устрою — лысым.

Нэйт спрятал усмешку в чашке с чаем. Обычный дешевый гостиничный чай. Ничего общего с тем ромашковым, которым угощала Лиссана.

— Ну,

так что? — Фин уже забыл об отказе одаренной жительницы элейского леса и вернулся к своим баранам, точнее, друзьям. — Что делаем? В столицу? Ты согласен?

В Сарианту Нэйт не хотел. Куда угодно, туда — в последнюю очередь. Но если Финистер во что бы то ни стало решил выяснить правду, вдали от основного места событий это будет проблематично.

— В столицу, — согласился, потом строго посмотрел на спутника. — Но тихо и незаметно. Без скандалов и обвинений на публику. Погулял блудный сын и вернулся. Окажешься в лоне семьи, Инквизиция к тебе не сунется.

Фин нахмурился.

— А к тебе?

Нэйт скривился.

— А как ты думаешь? Постараемся избежать столкновений. Разберемся с твоим делом, подумаю, как быть дальше.

Финистер виновато склонил голову.

— Мне очень неприятно, что из-за меня ты чуть не погиб.

Нэйт одарил его злым взглядом.

— А то, что я уложил там четверых, тебе не неприятно?

ин пожал плечами.

— Они сами виноваты. У тебя не было выхода.

Ну конечно, обостренное чувство справедливости в действии. Все бы ему разложить на стопки невиновных и виноватых.

Нэйт передернул плечами и отпил еще горячей жидкости из глиняной чашки.

— Я не люблю убивать.

— Без необходимости все нормальные люди не любят, — согласился Фин. — Необходимость была.

Не любят. Нормальные.

Нэйтан вспомнил о горящих голодом глазах собравшихся на площади в Гохе на публичную казнь.

Убивать сами, может, и не любят, а посмотреть, как это делают другие, — показывайте, поглядим с удовольствием.

— Проехали, — сказал Нэйт, не желая больше обсуждать инквизиторов, как живых, так и мертвых. — В столице — что? Сможешь мне устроить встречу с принцем?

— Конечно, — даже не усомнился Фин. — Мы ведь друзья, приглашу на прогулку.

— С охраной, — хмыкнул Нэйтан.

— А куда без нее? Он же наследный, и все такое. Они таскаются следом и не мешают. Отличные парни.

Нэйт скептически приподнял бровь.

— Их не смутит, что ты притащишь на встречу с его высочеством незнакомца, обладающего даром? Они не примутся меня проверять? Не попросят документы? Не запросят у Инквизиции на меня досье — не преступник ли?

— О, — выдал Фин и замолчал.

— Надо тебе чаще покидать свое поместье, — заметил Нэйтан. — Нельзя же настолько быть оторванным от мира.

Финистер насупился.

— А если подделать документы? — предложил.

Нэйт издевательски захохотал.

— Ну

точно. Давай еще подделку документов на меня повесим. Срыва казни и убийства мне мало.

— Да-а, — протянул Фин, наморщив лоб. — Не лучшая идея.

— Отвратительная, — отрезал Нэйт. — Встретишься с Верном, выманишь на конную прогулку или еще куда, где можно оторваться от охраны, не вызвав подозрений. Если ему нечего скрывать, он охотно с тобой встретится.

— Пожалуй, ты прав, — сдался Финистер и вздохнул. — Мерзко как от всего этого, — признался. — Ну, не могу я поверить, что Верн убил Анж и подставил Тода. Это все равно, что Эрика подмешала бы мне яд.

Нэйт помолчал. У него никогда не было ни настоящей семьи, ни друзей, ему не понять.

— Некоторые двери лучше не открывать, — сказал он через некоторое время.

— А? — Финистер вскинул голову.

— Брось это дело, — перефразировал Нэйт.

— Тогда в тюрьме сгниет невиновный.

Да откуда же такая наивность?

— Вероятнее всего, он и так там сгниет, — жестко отрезал Нэйт. — Самый очевидный исход: мы ничего не докажем, король прикроет сыночка, меня сцапает Инквизиция, а тебя или устранят, или объявят позором семьи и отошлют подальше.

— А как же исход: доказать, что виновный виноват и добиться справедливого наказания? — возмутился Финистер.

— В случае если виновный — Верноэль Галлахер, — поморщился Нэйт, — маловероятно.

— Если он виновен, я смогу вынудить его признаться, — уверенно заявил Фин.

Нэйтан воздел глаза к потолку.

— Скорей уж коровы полетят…

Он не успел сказать еще какую-нибудь гадость по поводу наивности инистера, как с улицы раздалось:

— Внимание. Внимание! Жители Аренора! Внимание!

Они переглянулись и бросились в коридор, где было окно на улицу, чтобы ничего не пропустить.

— Его Величество Монэус Галлахер умер этим утром! — вещал голос из громкоговорителя для важных оповещений. Такие, так же как и магические зеркала, были установлены в каждом городе, чтобы своевременно информировать о событиях в столице. — Весь Аренор скорбит…

— Вот дела, — пробормотал Нэйт и посмотрел на Финистера: лицо у того сделалось белее снега.

ГЛАВА 22

С первого этажа раздавались пьяные песни. Люди пили за упокой его величества.

Что-то грохнуло, полетело, разбилось в сопровождении нестройного хора голосов.

Нэйтан выругался, перевернулся на живот и накрыл голову подушкой.

Происходящее раздражало. Можно подумать, кто-то из «скорбящих» знал короля. Лишний повод напиться и не работать несколько дней — и только. Выпивают за покой души умершего правителя и за здоровье будущего. Принцу Верноэлю, должно быть, икается, ведь весь Аренор пьет за его процветание и уповает на справедливое правление.