Первые искры
Шрифт:
Натсэ молча встала рядом со мной, готовая обнажить меч. Я смотрел на Герлима снизу вверх. Он стоял в конце ведущей вверх лестницы. Лысый. Мерзкий. Из-за меня он лишился сына, пусть и не может этого доказать. Что сейчас здесь произойдет?..
— Просто гуляем, — сказал я, нащупав в кармане кастет.
— Выньте из кармана руку, когда говорите с преподавателем. Это неприлично.
Я замешкался, обдумывая свои шансы. До Герлима было довольно далеко. Вряд ли получится достать его волной. Наступив на горло инстинкту самосохранения, я разжал пальцы,
— Гуляете, значит. — Герлим стал медленно спускаться, сверля меня ненавидящим взглядом. — С такой красоткой-рабыней. Я вынужден спросить, не предаетесь ли вы каким-либо гнусным порокам в этом безлюдном месте. Вы ведь внимательно читали устав?
Он выпрямил руки и что-то швырнул мне в лицо. Натсэ среагировала быстрее меня — она поймала тонкую книжицу устава. Я забрал его у нее и открыл форзац. Это был мой устав. На нем стояло мое имя, нацарапанное карандашом Ямоса. Просто мне вдруг стало интересно попробовать что-то написать в этом мире, на этом языке.
— Вы что, были у меня в комнате? — спросил я.
— Разумеется. Преподаватели имеют право заходить в комнаты учеников в любой момент. Откройте семьдесят четвертую страницу, господин Мортегар.
Я открыл, пробежал глазами по строчкам. Слабый свет стекал сверху по ступенькам, и я едва разбирал буквы.
— Я вам помогу. Там сказано о том, что в стенах академии запрещено предаваться гнусным порокам, такие проступки могут повлечь за собой отчисление. Видите ли, маг Земли владеет своими страстями и держит их в узде, когда от него требуется учиться, а не ублажать свои низменные инстинкты.
— Низменные инстинкты? — повторил я, поднимая взгляд на лысого вампира. — Гнусные пороки?
Я в этот миг вспоминал, как он танцевал в трусах над лежащей на полу избитой Ганлой, а его сыночек наяривал на контрабасе. И, готов поспорить, Герлим думал о том же. Он оскалился еще страшнее, в глазах загорелось что-то совсем уже нехорошее.
— Именно так, господин Мортегар. Дабы уберечь вас от искушений, я сей же час заблокирую подвал. И, так уж и быть, буду за вами приглядывать. Нехорошо подрывать доверие почтенного Мелаирима. Он за вас так сильно ручался.
Я молчал. Желтая морда приблизилась ко мне, и я попытался увидеть его уровень.
Маг Земли. Ранг: первый. Приблизительный расчет силы Земли: текущая: 150, пиковая — 180
Я чуть не поперхнулся. И всё?! Первый ранг и слабо прокачанная сила? У преподавателя?!
— Что такое, господин Мортегар? Я для вас слишком слаб? — наклонил он голову в сторону, сверля меня глазами. — Что ж, я не боевой маг, соглашусь с вами. Я преподаю изящные искусства. Когда начнется ваше обучение, я с удовольствием обращу на вас особо пристальное внимание. Под моим руководством вы научитесь петь и танцевать, слагать стихотворения, музицировать. Мои уроки строго обязательны, имейте это в виду, и я имею право оставлять на дополнительные занятия. Там-то мы с вами и познакомимся поближе.
—
Герлим метнул на нее взгляд и облизнул губы.
— Повезло же тебе, мелкая блудница, что я плохо разглядел тебя. Из моей памяти смогли вытащить только глаза фиолетового цвета, этого недостаточно для следствия. Но достаточно для меня. Я хорошо запоминаю глаза. В них мно-о-огое отражается.
— Господин Герлим, — сказал я. — Мы опаздываем на стадион, испытания скоро начнутся. Вы же не будете нас задерживать?
— Ну разумеется, нет. — Герлим посторонился. — Больше того, я буду вас сопровождать. На случай, если вас одолеет соблазн по дороге. Моральный облик учеников — забота учителя.
Мы поднялись по ступенькам. Герлим шаркал следом. Я не оглядывался, даже когда сзади что-то оглушительно грохнуло — видимо, закрылась дверь в подвал. Навсегда, или почти навсегда — для меня. Оставался лишь один проход к дому Мелаирима, который, быть может, еще не совсем «зарос» — через холм у речки. Но если эта образина будет ходить за нами следом…
Я отчасти понимал Мелаирима. Действительно, учение моё будет тем ещё испытанием. С одной стороны — Герлим, который, кажется, уже сочиняет планы, как бы меня устранить. С другой — служитель Наллан, который из кожи вон вылезет, чтобы заставить меня воспользоваться при ком-нибудь силой Огня. С последним в тесной спайке будет работать брат Авеллы, Зован, со своими приспешниками. И Талли больше не появится в самый последний момент и не спасёт меня от неминуемого. Стоит ли лезть в это? Может быть, мудрее будет укрыться под крылом Мелаирима и воспитывать в безопасности силу Огня?
Глава 42
Стадион выглядел оживленным. Раньше-то я здесь мучился один, в компании Натсэ, а теперь добавилась еще сотня абитуриентов, топчущихся на беговой дорожке, да толпа взволнованных родителей на скамейках. Впрочем, тут были не только родители. Старшекурсники тоже решили прогуляться и поглазеть, как будут пыхтеть и выкладываться их «преемники». И всё равно пустовало примерно три четверти мест. Должно быть, на стадионе иногда проходят и более масштабные зрелища. Ну, мало ли, может, тут в квиддич какой-нибудь играют, или что-либо подобное. Например, перешвыриваются огромными каменными шарами. Должен же быть у магов Земли какой-нибудь фирменный спорт?
— Удачи в испытаниях, господин Мортегар, — проскрипел над ухом Герлим и удалился к трибуне, где сидели преподаватели.
Мы с Натсэ пошли к ученикам. Я снял плащ, Натсэ молча его забрала. Авелла и Ямос, увидев нас издалека, замахали руками, подзывая к себе, я махнул в ответ.
— Морт, — сказала Натсэ, — если ты решишь сдаться — я тебя пойму. Речь не о гордости. В академии действительно слишком опасно.
Это была самая длинная фраза, которую она сказала мне за последние сутки. И, пожалуй, самая тёплая. Но, услышав её, я наконец-то сам себе смог дать категоричный ответ.