Первые шаги

Непейвода Софья Николаевна

— Всё нормально? — спросил у меня один из защитников и, дождавшись подтверждения, присоединился к остальным у неподвижного тела. Обыскав его, белоруны забрали пистолет и спрятанную на груди пластинку величиной с ладонь.

— Опять тартарцы, — констатировал защитник, осмотрев пластинку. — Когда же они, наконец, угомонятся? Уже третий за неделю.

Охрана удалилась, забрав с собой бессознательную жертву, а кассир облегчённо вздохнул, отключая поле покоя, и с ожиданием посмотрел на меня.

— Спасибо, но я ещё подумаю, — отказалась от намерения покупать билет я. Посмотрела на терминал, а потом отошла к стене и села на

пол, ожидая, пока вернусь в нормальное состояние. Что-что, а решение о пункте назначения лучше принимать, когда спокойствие, навеянное действием поля, отступит.

— Я бы не советовал ехать в Угырх, если ты не по делу, — рядом приземлился низкорослый кряжистый молодой мужчина. Судя по живому лицу и вполне узнаваемой мимике, он вполне мог бы быть представителем Homo sapiens. Да что такое: то месяцы своих бывших сородичей увидеть не могу, то за один день сразу нескольких! Хотя они с такой же вероятностью могут оказаться не Homo, а просто похожими по внешнему облику видами...

— Ты Homo sapiens?

— Только наполовину, — покачал головой юноша.

— Я уже поняла, что ехать в Угырх не стоит. Но почему тот человек с пистолетом вёл себя настолько агрессивно?

— У вас война, — беззаботно махнул рукой собеседник. — Белокерманцы им за последнюю неделю (не местную, а нормальную) два города разбомбили.

— Война, — как эхо повторила я. «Всё мирно и спокойно». Вот после этого и верь новостям в интернете для неполноценных граждан.

— Угырхцы тоже пытались до Аркабена долететь, но толку мало было — тут отличная система обороны... Слушай, не накормишь обедом голодного путешественника? — без паузы перешёл полукровка. Я задумчиво на него посмотрела. За один раз не разорюсь, а польза очевидна.

— При условии, что ты после этого расскажешь мне о том, что знаешь.

— Не обо всём, — поспешно оговорил условия сделки юноша, уже тянущий меня в сторону столовой. — Но просто поболтать я не против. Это вы, белокерманцы, все из себя такие деловые, о будущем думаете, ничем вокруг себя не интересуетесь. А я просто жизнью наслаждаюсь, путешествую... Недавно, кстати, в Свороване был. Красивая страна: моря, леса, люди приветливые, а какие аттракционы, — он мечтательно зажмурился. — Поистратился я там, аж пятнадцать рублей просадил, зато билет досюда выиграл. Теперь вот крутиться приходится. Иногда, знаешь ли, язык кормит, — речь прервалась, стоило ему получить заказ.

— Ты из какой страны? — спросила я, когда обед закончился.

— Из Агора, — заметив моё недоумение, юноша пояснил: — Это мелкая страна на границе с Миртаром. Отсюда далеко. Зато не очень далеко от Сворованы... Тоже не знаешь? Ну, страна-курорт.

— Ладно, — встряхнула я головой: смысл забивать её ничего не говорящими названиями? — Так что там с угырхцами?

— Что с ними будет, — презрительно отмахнулся полукровка. — Они Белокерману по военной силе не ровня, вы их за пару месяцев захватить можете. Точнее, могли бы, не будь Миртара. Сейчас Миртар разозлился и, если в ближайшее время война не закончится, введёт миротворческие войска — а не думаю, что кому-то из вас это надо, — юноша внезапно погрустнел. — Когда мне десять лет было, миртарцы к нам войска присылали. Такое разве что врагу и желать, — его голос дрогнул и затих.

— Что они делали?

— Ничего особенного! — буркнул собеседник. — Если сама не увидишь — не поймёшь.

— Ладно, — кивнула я, решив перевести

тему. — Насколько я поняла, человек с пистолетом был из Угырха. Но тогда причём здесь тартарцы?

— Как при чём?! — недоуменно вскинулся юноша. — Как, если не через тартарцев, можно достать контрабандные товары?

— То есть, имеется некий контрабандист-тартарец, которого никак не могут найти... — задумчиво потянула я.

— Да что ты, как рендер! — фыркнул полукровка. — Тартарцы не прячутся, наоборот, эпатируют, прямо через своё посольство торгуют.

— Но как их тогда терпят?! — не удержалась от возмущения я, представив себе, как бы отреагировали на такое поведение у нас.

— А куда деваться? Им не угодишь — они такую гадость подстроят, что мало не покажется. Мстительные, сволочи, да ещё и цену такую запрашивают, что был бы выбор — покупали бы у других, — юноша снова погрустнел, явно что-то вспомнив. — Нет, Миртар, конечно, заступится, но пока он будет с Тартаром отношения выяснять, каково нашим-то, мелким, странам? За это время нас просто, как тараканов, прихлопнуть могут. Так что с тартарцами ссориться ещё хуже, чем с миртарцами, — покачал головой собеседник. — Они — неизбежное зло. В Агоре с ними тоже уж как только не пытались бороться, но всё бесполезно, их законными путями не выведешь. А незаконными выводить — себе дороже выходит.

Внезапно меня снова накрыло слабое поле покоя, и, обернувшись, я увидела двух приближающихся к нашему столику защитников.

— Гость страны, твой паспорт, — игнорируя меня, обратились они к полукровке.

Глупо улыбаясь (похоже, основная концентрация поля приходилась на него, а меня задело так, краем), юноша протянул кулон.

— А теперь отдай кредитную отмычку и перечисли жертв и их потери, — забрав документ, велел белорун.

— Только она, — кивнул на меня полукровка, передавая непонятный прибор, размером с мобильный телефон. — На тысячу. У неё ещё много, а мне не повредит, — поделился он, ничуть не смущаясь. — А как вы узнали?

— Паспорт, — протянул ко мне руку защитник. — Надо вернуть украденное. Нам из посольства позвонили, — буднично добавил он, обращаясь к полукровке.

— Почему? — с лёгкой обидой спросил арестованный. — Я не понимаю. Я ведь у них только сегодня отмычку купил, ещё только-только первый раз опробовать успел. Разве это честно, так сразу меня закладывать?

— Не более нечестно, чем отовариваться запрещёнными товарами и обворовывать наших граждан, — безразлично ответил белорун. — Вот, — он возвратил мне документ. — Идём, — а это уже полукровке. — Ты совершил преступление.

— Совершил, — покаянно опустил голову юноша и безропотно последовал за защитниками.

Я смотрела им вслед, впервые видя действие поля на другом человеке в подобной ситуации. Хотя, на первый взгляд, все прошло мирно и невинно — никаких наручников, добровольное признание вины, но теперь, когда влияние на меня прекратилось, эта картина заставила похолодеть. Не сковывая тело, белоруны лишают воли. И от одной мысли о том, что ты можешь оказаться не в состоянии противиться не слишком хорошей личности, (а я, несмотря ни на что, не верю, что все представители их вида так чисты и безупречны) становится страшно. Залпом выпив стакан воды, попыталась успокоиться. Пока ни один белорун, за исключением служащего на входе в детский квартал, не пытался навязать мне своей воли. Так что не стоит поднимать панику.