Первые шаги
Шрифт:
Итак, подозрение, возникшее когда я только переехала в деревню, переросло в уверенность. Дворники не нужны. Теперь понятно, почему Некол предлагал сначала освоиться, а уже потом приступить к работе. Но зачем врал? «Работа не сложная, но нужная», — передразнила я слова начальника. Мог бы прямо сказать: нам это и даром не надо, просто чтобы хоть чем-то тебя занять. Откровенно говоря, раньше, не чувствуя себя здоровой, я бы смирилась и с такой работой (пусть и бессмысленной, но лёгкой и обеспечивающей средства на существование), попыталась бы найти цель жизни в чём-то другом. Но не теперь. Сейчас я ощущаю в себе достаточно сил, чтобы не сидеть на шее государства, чтобы заниматься чем-то, что приносит пользу. Да, пусть у меня нет необходимых знаний и навыков, но кто запретит пойти
С трудом дождавшись утра, посетила один из университетов и отыскала интересующий меня кабинет для абитуриентов. Но там выяснилось, что для поступления в высшее учебное заведение необходимо предъявить школьный аттестат. Всё логично и правильно: ведь местные не знают, тому ли человек обучался в своём мире, и обучался ли вообще, а наговорить поступающий может всё, что угодно. Поэтому, ничуть не расстроившись, узнала адрес ближайшей школы. Надеюсь, что программа здесь не слишком сильно отличается от нашей и её освоение не отнимет много времени. А образование, хотя бы среднее, и за границей пригодится, может, даже больше, чем здесь. Но в школе меня постигло разочарование: оказалось, что для того, чтобы в неё приняли, нужна рекомендация из детской подготовительной группы. Поговорив ещё, мне удалось добиться разрешения на абонемент в электронную библиотеку и получить её электронный адрес (который, кстати, до этого в сети найти не удалось), а заодно выяснить, где получать рекомендацию. После чего я вышла на улицу и некоторое время колебалась: школа ещё туда-сюда, но неразумным дитём считать себя не хотелось. Однако выбора нет, и если я хочу получить образование, придётся задвинуть гордость в дальний угол.
Подумав, так и сделала. Уже на подходе к «детским» кварталам меня остановил незнакомый белорун в официальной форме служащих.
— Это закрытая часть города, и вход в неё без веской причины нежелателен.
— Мне надо получить рекомендацию для поступления в школу.
— Рекомендации выдаются только тем, кто прошёл подготовку в детской дошкольной группе.
Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Ситуация всё больше походила на изощрённое издевательство. Ну ничего, не на ту напали!
— Тогда, наверное, здесь можно записаться в эту группу?
— Это детская дошкольная группа, — с ударением на второе слово пояснил белорун. — И в неё принимают только детей.
— Хорошо, — я резко кивнула. С каждой минутой скрывать эмоции становилось все сложнее. — Тогда где можно найти аналогичную группу для взрослых?
— В Белокермане нет подготовительных групп для взрослых, — белорун шагнул ближе, и весь испытываемый к нему негатив мгновенно испарился. — Но ведь она тебе и не нужна, правда? Кстати, не покажешь мне свой паспорт?
— Вот, — сейчас, под воздействием поля, просьба белоруна не казалась странной или подозрительной.
— Всё, спасибо, — записав что-то на свой телефон, белорун вернул документ. —Успокойся. Всё хорошо. Школа не главное. Тебе ведь и без неё хорошо?
— Да, — с улыбкой согласилась я. Действительно: мало я, что ли, в своей жизни училась?
— Вот и прекрасно. А теперь иди домой.
Согласно кивнув, повернулась и направилась к ближайшей станции метро. Но на полпути воля и критический разум начали возвращаться, шаг замедлился, а потом я и вовсе остановилась. Зачем он интересовался моим паспортом и чем мне это теперь грозит? Если сам по себе отказ хоть и обиден, но не опасен, то то, в какой дружелюбной и настойчивой форме он преподнесён — вызывает немалые подозрения. С одной стороны, это может объясняться простым нежеланием затевать длительную разборку (а я тогда была как раз в таком настроении), но с другой... Что, если поле покоя действует на меня нестандартно, а на самом деле сказанное под его влиянием должно исполняться беспрекословно и после окончания воздействия? Если я действительно неподдающаяся, и слова врача-тартарца правда, то когда об этом узнают, меня могут просто-напросто ликвидировать. Но, поразмыслив, отбросила этот вариант. Слишком долго за мной наблюдали,
Ноги сами вынесли меня на узкую безлюдную улочку, где я и уселась прямо на дорожку, уставившись на газонную зелень. По всему выходит, что, несмотря на то, что моя работа никому не нужна, возможности получить хоть какую-то подготовку тоже нет. А значит, и в будущем на лучшую работу (даже с точно такой же зарплатой) рассчитывать не стоит. Куда ни ткнись — везде тупик. Придя к такому выводу, невольно вспомнила слова тартарца: «вы готовы дать им достаток, но за него отнимете будущее». Что, если под этими словами имелось в виду именно то, с чем я сейчас столкнулась? Наличие собственной квартиры, возможность легко заработать на жизнь, достаточное количество свободного времени для личных увлечений... Но кроме этого, однообразная, хотя и не сложная, но бессмысленная работа уборщика, отсутствие возможности заняться чем-то по настоящему нужным, получить образование или хотя бы доступ к книгам для самообучения. Стоит ли первое второго?
— Я тебя чувствую, — прервал мои раздумья чей-то голос и, обернувшись на приветствие, я невольно улыбнулась: рядом стояла маленькая белоруночка. По внешнему виду ей можно было дать лет семь. — Можно с тобой пообщаться?
— Здравствуй. Конечно, можно, — с готовностью откликнулась я, надеясь, что это поможет хоть немного исправить настроение. — Откуда ты?
— Оттуда, — махнула в сторону детских кварталов девочка. — Вообще-то нам из своих районов выходить запрещают, но иногда очень-очень хочется, и тогда я сбегаю, — доверчиво поделилась она. — Здесь столько всего необычного!
— На тебя сильно ругаться не будут? — забеспокоилась я. Ещё не хватало прослыть похитителем детей.
— Не будут. Мне разрешают, если не слишком часто. А ты к какому виду относишься? Пощупать можно?
— Я — химера. Щупай, если хочешь.
Заручившись моим согласием, девочка потрогала мои волосы, кожу лица, потом руку. Одновременно с физическими прикосновениями я ощутила нечто странное, очень отдалённо похожее на поле покоя, но не подавляющее волю и успокаивающее, а наоборот, вызывающее страх своей сверхъестественностью. В свою очередь, я тоже поподробней рассмотрела ребёнка, но не обнаружила ничего неожиданного. Единственное, что, если у взрослых скудность мимики выглядела почти нормально, у ребёнка с живой жестикуляцией и наличием интонаций в голосе лицо казалось маской.
— Я никогда не слышала о твоём виде, — призналась девочка, удовлетворив любопытство. — Он редкий?
— Химера не вид, а смесь видов, — пояснила я.
— Помесь? А почему так странно называется? У нас помесей почти не живёт, все на западе, — собеседница оглянулась а потом потянула меня за руку. — Давай спрячемся, а то меня воспитатель ищет.
— Ты о рендерах слышала? — быстро пройдя до развилки, мы свернули на другую улочку.
— Да, — девочка сосредоточено нахмурила лоб. — Ты — рендер? Но рендеры не бывают помесями!
Я тяжело вздохнула, размышляя как бы попонятней объяснить ребёнку про франкенштейновского монстра.
— Я поняла! — воскликнула в эти время спутница. — Химера — это такой необычный рендер-помесь, да?
— Почти, — кивнула я.
— А ты у нас давно? У нас хорошо, да? — не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, тут же продолжила девочка.
— В чём-то, да, хорошо, — последний вопрос вновь напомнил о последних событиях. — Но не во всём.
— Разве у нас есть что-то плохое? — резко остановившись, белоруночка села на тротуар и приглашающе похлопала рукой рядом. — Что?