Первые снежинки
Шрифт:
— Приехали, — влетает в уши голос Антона, и я поворачиваю голову в сторону темного здания, которое слабо освещается фонарями.
Два этажа. Невзрачная вывеска. «СПАРТАК». Не нужно быть гением, чтобы понять, что перед нами находится, но Маршал решает пояснить.
— Мы с пацанами здесь часто собираемся. Видок не очень, зато внутри все наше, — Антон тянет меня к зданию, когда мы выбираемся из такси. Сжимает руку так, словно я могу убежать. Куда там… Я не подумала ни о телефоне, ни о деньгах на обратную дорогу, полностью доверилась парню, которого не знаю толком…
— Мрачно, —
— Не бойся, Лиз. Я же с тобой, — подмигивает, шаря в кармане штанов рукой, а я ежусь от порыва холодного ветра.
На мне все тот же спортивный костюм и толстовка Антона, но эти слои теплой ткани не спасают от наступающей осени. Он открывает дверь и пропускает меня внутрь, заметив, что я скукожилась, как бездомный щенок. Дверь за нами закрывается, и я рвано выдыхаю. Мы оказываемся в кромешной темноте, в которой отчетливо слышится лишь одно, — наше шумное дыхание.
— Сейчас, — протягивает одноклассник и ступает вперед, держа меня за руку.
Мне в голову приходит идиотская мысль — а не склеились ли наши пальцы за время, что мы уже провели вместе. Дурочка! С трудом давлю смех от своих бредовых размышлений и иду за Антоном. Мы выходим в большой зал. Он слабо освещен и не пустует. Заметив двух парней, валяющихся на матах справа от главного входа, я вся напрягаюсь.
— Милые ушки, задрожали, — усмехается Маршал, ловко выворачивая руку. Я оказываюсь впереди, а он обнимает меня со спины. Горячие пальцы накрывают мои. Подбородок упирается в плечо. Теплое дыхание касается уха и слегка шевелит волоски. И да… Я дрожу от того, как реагирует на каждое движение Антона мое тело и сознание. Это страшно… Страшно приятно. — Они — свои.
Мы медленно приближаемся к парням. Когда до них остается буквально пара шагов, я узнаю в них одноклассников — Кирилл Лабуков и Саша Самойлов. Те еще тролли и не особо приятные личности. Для меня. Таково мое впечатление о ребятах, которые невзлюбили новенькую. Напрягаюсь еще сильнее. В голове громыхает голос Инны. И как бы я ни старалась его прогнать, не получается. Сглатываю.
— О-о-о! — на свой манер протягивает Лабуков, поднимаясь с мата. Саша садится и зевает, поглядывая на нас с Антоном. — Кирьянова… Пошалить решили? — играет бровями. Взгляд выражает ту гамму эмоций, от которых по коже пролетает мерзкий холодок. Отвожу взгляд в сторону и переключаюсь на окружающую нас обстановку, мысленно настраиваясь на правильный лад. Я с Антоном. Все в порядке. Меня никто не тронет.
— Кир, заткнись, — припечатывает Маршал, но пожимает ему руку. Аналогично отвечает Самойлову. — Все приготовили?
— Обижаешь, — говорит почему-то лишь Лабуков. При этом с такой важностью, словно работает министром. — Вон коробки. Пространство очистили. Только, Тох, за собой потом приберите, а то батя мне голову оторвет, если узнает, что я вас сюда вожу, — впивается в меня взглядом, — еще и для утех.
— Вы не останетесь? — Антон игнорирует очередной грязный намек одноклассника.
— Меня Ленка ждет, — Самойлов вновь
— Каблук, — Лабуков дает подзатыльник другу и виснет на его плечах, — играйтесь, детки, а мы пойдем во взрослую жизнь, — сердце принимается выбивать более обширную территорию для работы, когда парни, балуясь, уходят из зала. Антон провожает их взглядом, после чего разворачивает меня к себе лицом. Улыбается. Обстановка чересчур интимная. Приглушенный свет. Красивый одноклассник в паре сантиметров от меня. Голова идет кругом, и я отступаю назад, чтобы вдохнуть глубже и не сойти с ума от неизвестности.
— Боишься, Лиз? — спрашивает с кривой улыбкой и странным блеском в глазах. Наступает на меня, а пячусь назад, как каракатица. Сжатие сердечной мышцы сверхскоростное. Кажется, достигает горла. Я выравниваю спину и задираю нос повыше. Так убеждаю себя в собственной смелости.
— Нет. Не боюсь, а надо?
— Да, — Антон наклоняет голову сначала вправо, потом влево, разминает мышцы шеи и продолжает наступление, — бойся меня, моих мыслей и моих желаний. — Уши закладывает от частоты пульса, пока Антон указывает мне за спину. — Дверь там. Беги, Лиз. Беги, пока не поздно.
12
Слова Маршала вместе с плавными движениями вызывают прилив страха к моему бедному сердечку, которое вот-вот лопнет от безумной скорости сокращений. Я продолжаю отступать в сторону двери, на которую указал Антон, и, стоит ему ускориться, сразу перехожу на бег. Дрожащими пальцами хватаюсь за ручку и забегаю в темное помещение. Я даже не заметила, что это не та дверь, через которую мы вошли в зал. Я замираю в центре комнаты с гулко стучащим сердцем и пячусь назад, пока не упираюсь спиной в стену, а одноклассник останавливается в считанных сантиметрах от меня. Кажется, все тело набивают ватой, и оно не может держаться на такой шаткой опоре, в которую превратились ноги. Шумно сглатываю и судорожно выдыхаю, когда одноклассник придвигается ближе и опаляет дыханием щеку справа.
— Ты меня пугаешь, Антон, — шепчу первой, а он замирает в нескольких сантиметрах от моего лица. В темноте все нервные клетки оголяются, и я панически открываю рот. Благо, что Антон отходит от меня и включает свет. Мы в раздевалке, судя по ряду шкафчиков с одной стороны.
— Ты правда напугалась? — спрашивает, проводя рукой по волосам. Я громко вдыхаю и выдыхаю, не отрывая от него взгляда. Вот тебе и смелая Лиза Кирьянова…
— Да.
— Прости, Лиз, — подходит, скромно улыбаясь, и берет меня за руки, — я думал, ты поняла, что это шутка…
Его виноватый взгляд, скромная улыбка и нежные поглаживания ладоней пальцами действуют на меня странным образом. Я успокаиваюсь, но улыбаться не могу.
— У меня есть запасной комплект одежды, — Антон указывает на шкафчики, — сейчас дам его тебе.
— Зачем?
— Чтобы не испортить твой костюм, — пожимает плечами и достает стопку одежды, — вот. Не бойся, больше пугать не буду. Только положительные эмоции.
— Ладно, — произношу после небольшой паузы и смотрю, как Антон перемещается по комнате к выходу, оставив вещи на лавочке.