Первый человек
Шрифт:
— Он сказал вам еще что-нибудь о ней?
— Нет.
Дельфина вытерла слезы. От плача вокруг глаз появились красные круги, которые ее уродовали.
— Что мы теперь будем делать? — спросила она.
Де Пальма отнимал у нее любимого мужчину. Но он же открыл ей глаза, когда она стояла на краю, и показал, в какую глубокую пропасть она собиралась бросить свою жизнь.
— По правде говоря, не знаю, — сказал Барон.
— То, что вы говорите, ужасно!
— Я знаю, что это так. Но это правда. У вас есть безопасное место, где вы могли
Девушка задумалась.
— Я просто могу пожить у матери.
— Это далеко отсюда?
— Нет, на другом конце Парижа. На его востоке, в Ножане-на-Марне. Туда можно доехать без пересадок региональным экспрессом [67] .
— Тогда соберите немного вещей, мы уезжаем сейчас же.
— Но если он придет сюда?
— Нет, Дельфина, он не придет.
— Почему вы в этом так уверены?
— Скажем так: я в конце концов понял, что у него есть особый дар угадывать опасность.
67
Сеть региональных экспрессов — сеть скоростного транспорта, которая обслуживает Париж и его пригороды и объединяет новые подземные линии в границах Парижа и наземные в пригородах. Это не метрополитен, но пересадки на метрополитен возможны.
Дельфина побросала несколько нужных вещей в рюкзак. Поездка до Ножана-на-Марне заняла всего час. Де Пальма предупредил Лежандра, и тот прислал двух сотрудников наблюдать за домом родителей Дельфины.
Сам Барон вернулся в Марсель вечерним поездом.
Барону не удалось отдохнуть в Марселе: на следующее утро звонок Мартино заставил его тут же отправиться в новый путь. Он едва успел обнять Еву, принять душ и сразу поехал в Кенсон вместе с Бессуром.
— Палестро покинул эту квартиру вчера в начале дня, — объяснил Мартино. — Сел в «мерседес» и поехал к центру этого чертова городка. Потом он укатил к себе.
— И ты нас беспокоишь только из-за этого?
— Нет. Кристина вчера не пришла отметиться.
— Только этого не хватало! — вскричал Бессур.
Мартино закрыл ставни на окнах гостиной и встал у окна кухни.
— Жрать хочется! — заявил он.
— Честно говоря, я тоже проголодался, — сознался де Пальма.
— Здесь рядом продают пиццу. Хотите, я куплю вам что-нибудь?
Де Пальма смерил лейтенанта взглядом с головы до ног.
— По-моему, от тебя пахнет полицией еще больше, чем от меня. Туда пойдет Карим.
— Ой, друг! С моей-то рожей! — пошутил полицейский-араб.
— А ты выкрутись, сынок! — ответил де Пальма. — И принеси нам три бутылки вина. По-моему, они нам будут нужны.
Мартино и де Пальма встали около окна. Перед домом напротив остановился грузовик с товарами. На правой дорожке образовалась большая очередь из автомобилей. У многих на крыше лежали
— Везет же кому-то! — пробормотал Мартино.
— Терпеть не могу лыжи! — заявил де Пальма.
Лейтенант протянул Барону сигарету. Он закатал рукава своей рубашки, и на его руке стала видна неумело сделанная наколка: «2 RPIMA». 2-й парашютный полк морской пехоты!
— Сколько лет ты прослужил в армии?
— Шесть.
— Жалеешь, что ушел?
— Наоборот. Я уволился после Африки. Я больше не мог этого терпеть.
Лицо сыщика стало печальным. Он прищурил глаза и медленно затянулся сигаретой.
— Грузовик с товаром отъезжает! — вдруг проворчал он. — Это любопытно!
Вернулся Бессур, нагруженный коробками с пиццей.
— Королевские кушанья для всех! — объявил он и поставил коробки на стол. А потом вынул из карманов три бутылки отличного бордо.
Де Пальма раскрыл свой складной нож и открыл первую бутылку.
Мартино протянул стакан Бессуру, но тот отказался:
— Я выпью кока-колы.
— Ты что, верующий?
— Нет, трезвенник.
Де Пальма уже откусил от своей пиццы и выпил стакан вина. Опуская стакан, он заметил детский рисунок на ковре, лежащем на полу гостиной, — полицейскую машину с синим капотом, белыми дверями и большим прожектором на крыше. Эта наивная картинка растрогала его.
Бессур снова наполнил его стакан.
— Спасибо, сынок!
Барон посмотрел на свои часы:
— Тринадцать часов! Это уже слишком долго!
Он быстро закончил есть и выбросил остатки в мешок для мусора.
— Я сейчас позвоню Палестро. Он должен быть у себя.
Ему пришлось позвонить раз десять или двенадцать, прежде чем Палестро наконец ответил.
— Я расстался с Кристиной вчера утром, — сказал ученый. — Она должна была идти в жандармерию отмечаться как условно освобожденная.
— У вас были новости о ней с тех пор?
— Нет. Она должна мне позвонить. Мы собираемся встретиться сегодня вечером.
У Барона сердце сжалось в груди. Он закончил разговор и сердито приказал своим подчиненным:
— Идем туда!
— Ты можешь все испортить! — возразил Мартино.
— Наплевать! Я чувствую: что-то пошло не так. Ты идешь со мной, Карим. А ты, Мартино, наблюдай. Понял?
— Так точно!
Де Пальма и Бессур перебежали через улицу. Дверь дома Кристины была заперта. Консьержа или консьержки там не было.
— Черт! — выругался Барон. — Отойди назад!
Он ударил ногой точно под замком, дверь распахнулась и стукнула о стену.
Сыщики поднялись в квартиру Кристины.
Де Пальма покрутил ручку двери, и та открылась. Бессур вынул из кобуры пистолет.
Друзья-сыщики увидели перед собой коридор. Справа кухня. На столе бутылка с апельсиновым соком. Де Пальма распахнул левую дверь.
— Здесь спальня.
Постель не была застелена. На ней не было простыней. В квартире стоял прогорклый запах. Два солнечных луча пробивались через металлические ставни.