Первый дон

Пьюзо Марио

Чезаре попытался ее переубедить:

— Зачастую безумная влюбленность не слишком надежная основа семейной жизни.

Но Розетта стояла на своем:

— Я вижу, что вам можно доверять, а потому буду говорить честно. Вы — сын Папы, а мнение Папы, как и его армия, очень важны для моего отца. Я уверена, настолько важны, что он, если вы будете настаивать, заставит меня выйти за вас замуж. Но я умоляю вас не делать этого.

Я никогда не смогу любить вас, ибо мое сердце уже отдано другому, — и ее глаза наполнились слезами.

Чезаре не мог не восхититься

девушкой, которая столь решительно отстаивала свое право выбора. Протянул ей носовой платок.

— У меня нет желания принуждать вас к замужеству.

Если мое обаяние не поможет мне завоевать ваше сердце, тогда я, конечно, не поведу вас под венец, — он улыбнулся. — Но мы же можем оставаться друзьями… и если я пойду на суд Божий, то попрошу вас быть моим адвокатом и вступиться за меня.

Розетта рассмеялась, на ее лице читалось безмерное облегчение. И несколько часов они провели вместе, наслаждаясь компанией друг друга.

* * *

В тот же вечер Чезаре встретился с королем и рассказал о том, что произошло. Людовика мнение Розетты не удивило, а вот реакция Чезаре порадовала.

— Я благодарю вас за доброту и понимание.

— Есть у нас другая принцесса, которая еще не успела влюбиться? — спросил Чезаре.

Все еще нервничая из-за того, что ему не удалось выполнить обещания, данного Папе, король ответил:

— Я решил предложить титул герцога Динуа и два больших поместья в дополнение к тому, что уже передал вам.

— Я, разумеется, очень признателен и благодарен, — Чезаре поклонился, — но поможет ли мне этот титул с женой?

Людовик определенно расстроился.

— Раз принцесса Розетта отказала вам окончательно, с вашего разрешения мы немедленно начнем активные поиски и найдем в королевских домах Франции подходящую вам принцессу.

Чезаре поднялся, чтобы уйти.

— Я продлю свой визит. И буду знакомиться с вашей страной, пока принцессу не найдут.

* * *

В Риме все мысли Папы занимала женитьба сына. Он вызвал кардинала Асканьо Сфорца и попросил поехать в Неаполь, чтобы вновь переговорить с королем.

Несколько недель спустя кардинал вернулся с пустыми руками. Розетта по-прежнему отказывалась выйти замуж за Чезаре, не нашел он согласия и у других достойных кандидаток. Привез Сфорца из Неаполя и тревожную весть. На юге ходили слухи о том, что Людовик XII готовит новое вторжение в Италию, чтобы силой подтвердить свои права на Милан и Неаполь.

— Это правда? — спросил Александра Асканьо Сфорца. — И что вы намерены в связи с этим предпринять?

Папу злило, что Асканьо смеет задавать ему вопросы.

Но он не мог ни солгать, ни сказать правду. И ушел от прямого ответа.

— Я бы предпринял какие-то действия, если бы мой сын не был заложником при дворе короля Франции.

— Заложником, которого хорошо кормят, которому ни в чем не отказывают, которого все устраивает, не говоря уж о том, что в его кофрах едва ли не вся казна святой матери-церкви, которую он может тратить по своему усмотрению.

Заложником, который ищет себе жену, чтобы закрепить союз, ставящий под угрозу само существование Рима.

Тут уж Папа Александр вышел из себя.

— Мой дорогой кардинал, — проревел он, — именно твой братец Мавр, если ты помнишь, открыл зеленую улицу первому французскому вторжению. И предан сейчас именно Рим, потому что дом Арагона не желает предложить мне брачный союз. Так что выбор у меня невелик.

— Так это правда? Вы решили объединиться с Францией против Арагона? — спросил Асканьо.

Папе удалось взять себя в руки. Он поднялся, указал на дверь.

— Уйди немедленно, потому что твои слова недалеки от ереси. И я советую тебе молить о прощении за столь злостную клевету, а не то я отпущу тебе грехи и этой же ночью твое тело сбросят в темные воды Тибра.

Кардинал Асканьо в страхе ретировался. С гулко бьющимся сердцем сбежал по ступеням Ватиканского дворца, споткнулся, едва удержался на ногах. Тревога нарастала, он уже понимал, что скоро придется бежать и из Рима.

В последующие месяцы Папа забросил все дела. Думал только о новом брачном союзе. Отказывался принимать послов Венеции, Флоренции, Милана и Неаполя: они никого не предлагали в жены Чезаре.

* * *

Во Франции король Людовик вызвал Чезаре в свои покои и радостно объявил: «У меня для вас хорошие новости. Если вы и Святейший Папа согласитесь, я подобрал вам прекрасную пару: Шарлотту д'Альбре, красивую и умную женщину, сестру короля Наваррского».

Чезаре, очень довольный, немедленно отправил Папе письмо с просьбой разрешить ему жениться и продлить пребывание во Франции.

* * *

Отслужив мессу в соборе святого Петра, Александр в смятении чувств преклонил колени перед алтарем в часовне Девы Марии. Он получил письмо сына и теперь старался изложить Мадонне свои резоны…

За тридцать пять лет на посту вице-канцлера, за шесть — на папском престоле, да, пожалуй, за всю жизнь перед Александром не вставала столь ужасная дилемма. Его сила, как священнослужителя, да и просто человека, всегда зиждилась на союзе с Испанией. Ему удавалось играть на противоречиях этой страны с Францией, от обеих добиваясь поддержки папства.

Но после смерти Хуана его вдова Мария Энрикес убедила королеву Изабеллу и, следовательно, короля Фердинанда, что истинный убийца — Чезаре Борджа. В результате ни одна семья дома Арагона, ни в Испании, ни в Неаполе, ни в Милане не желала выдать одну из своих дочерей за сына Папы.

Александр «прочесал» все города, переговорил с множеством послов, сулил золотые горы, но никак не мог найти подходящую пару Чезаре.

Папству требовалась сильная поддержка, Папа нуждался в помощи армий Неаполя и Испании, чтобы объединить папские земли и сломить непокорных правителей, предъявляющих на них свои права. Даже Лукрецию он выдал за Альфонсо с тем, чтобы в дальнейшем еще больше укрепить союз с домом Арагона женитьбой Чезаре на принцессе Розетте.