Первый еретик. Падение в хаос
Шрифт:
– Я не нахожу в этом красоты, Аргел Тал. Только необходимость. Ты думаешь, что мы переросли подобные суеверия? Напомню тебе, что не все перемены происходят к лучшему. Здания размываются. Плоть слабеет. Воспоминания тускнеют. Все это происходит с течением времени, и мы бы обратили это вспять, если бы нашли способ.
– Мы прибыли сюда в поисках свидетельств существования богов, сир. Никакие заслуживающие поклонения боги не потребуют такого от верующих в них.
Лоргар повернулся обратно к церемонии, потирая виски.
– Это, сын мой,
– примарх поморщился.
– Прости меня, я говорю бессвязно. Мой разум охвачен болью. Как же я хочу, чтобы они перестали смеяться.
По пещере гуляло эхо грома барабанов, воздух дрожал от монотонного пения сотен людей.
– Никто не смеется, сир, - сказал Аргел Тал.
Лоргар одарил сына сожалеющей улыбкой.
– Смеются. Ты увидишь. Уже недолго.
Ингефель подошла к последнему из говорящих с богами. Шаман помазал ее кровью Вендаты, подчеркнув изображение Зазубренного Солнца на голом животе. Закончив с этим, девушка вернулась обратно в центр платформы. Она встала, раскинув руки и запрокинув голову, словно распятая на воздухе.
Бой барабанов ускорился, биение сердца дракона стало громче и быстрее, сбиваясь с ритма. Пение переросло в стенающие крики, руки и лица обратились к каменному потолку. Босые стопы Ингефель медленно оторвались от земли. Кровь стекала по ногам красными струйками и капала с пальцев на камни. Кадианцы завопили. Каждый из них, без исключения, кричал.
Шлем капитана приглушил аудиорецепторы для компенсирования, но это ничего не изменило.
Лоргар закрыл глаза, все еще прижимая кончики пальцев к вискам.
– Началось.
Первым о его прибытии возвестил смрад крови. Неимоверно сильный, насыщенный и кислый, словно от испорченного вина, он захлестнул чувства Аргел Тала так жестоко, что тот поперхнулся. Ксафен отвернулся, а Лоргар продолжал стоять с закрытыми глазами, так что Аргел Тал был единственным, кто видел, что произошло дальше.
Ингефель, поднятая над землей в невесомом распятии, за несколько мгновений умерла дюжиной смертей. Незримые силы содрали с нее кожу и разбросали ее рваными полосами, упавшими на камни с влажными шлепками. Кровь хлынула у нее изо рта, глаз, ушей и носа, из каждого отверстия на теле. Она переживала это несколько секунд, пока то, что еще оставалось от нее, попросту не разорвало. Мышцы взорвались, окатив примарха и его сыновей кусками человеческого мяса и свежей кровью.
Скелет, все еще двигающийся, еще мгновение продолжал висеть перед ними, но лишь затем, чтобы расколоться и разлететься со звуком бьющейся посуды. Осколки костей ударились о доспех Аргел Тала, треща, словно градины.
Посох со стуком упал на землю.
– Лоргар, - сказало существо, обретавшее форму среди останков мертвой девушки
Лоргар положил перо на лист и прикрыл
– Будь проклята истина, которую мы нашли, - признался он.
– Будь проклят тот факт, что мы достигли грани реальности лишь для того, чтобы из бездны на нас взглянули ненависть и проклятие.
– Правда всегда отвратительна. Поэтому люди верят лжи. Обман предлагает им что-то прекрасное.
Создание, бывшее и не бывшее Аргел Талом, продолжило свой рассказ.
Примарх открыл глаза и посмотрел в лицо будущему.
Оно возвышалось над ними, превосходя ростом даже Лоргара, и разглядывало их разными глазами, приоткрыв пасть. Кадианские молящиеся были столь неподвижны и безмолвны, что Несущие Слово уже не были уверены, есть ли в пещере еще живые существа.
Тактические данные проносились под линзами Аргел Тала, пока сенсоры целеуказателя бешено и безуспешно пытались захватить тварь. Каждая попытка заканчивалась сообщением о неудаче. В том месте ретинального дисплея, где всегда отображались данные о броне и строении противника, сейчас перед глазами моргала колхидская руна. Неизвестно. Неизвестно. Неизвестно.
Ксафен сообщил о такой же проблеме.
– Я не могу нацелиться на него. Оно… не здесь.
О нет, я здесь.
– Ты слышал?
– спросил капеллан. Аргел Тал кивнул, хотя его аудиорецепторы не засвидетельствовали никаких изменений.
Он отключил магнитный зажим, удерживавший болтер на бедре, и направил оружие на существо. Он вздрогнул, когда золотая рука легла на болтер, опуская его к полу.
– Нет, - прошептал Лоргар. Глаза примарха сияли. От подступающих слез? Аргел Тал не был уверен.
– Лоргар, - вновь произнесло существо. Примарх встретился глазами с несимметричным взглядом твари.
Из тонкого торса выступали четыре руки, каждая из них заканчивалась когтистой лапой. Низ тела был смесью змеи и червя, на серой плоти набухали толстые вены. Почти все лицо занимали раскрытые челюсти с акульими зубами, расположенными неровными рядами.
Биологический абсурд. Эволюционный обман.
Оно не останавливалось ни на мгновение, всегда двигалось. Вены пульсировали на бесцветной коже, выдавая биение сердца, когти постоянно сжимались и разжимались. Лишь одна из рук оставалась сжатой — та, чья когтистая лапа держала ритуальный посох Ингефель.
Один глаз был темным и терялся на лице, поросшим грязной шерстью. Второй раздулся так, что грозил лопнуть, и был тошнотоворного цвета умирающего солнца.
От девушки ничего не осталось. То, что вырастало из свернувшейся нижней части тела, было полностью лишено признаков пола.
– Я — Ингефель Вознесшийся, - сказало оно, безмолвный голос звучал хором сотни бормочущих голосов. Аргел Тал обнаружил, что его глаза прикованы к кривым хребтам из почерневшей кости, растущим из лопаток твари.