Первый и последний чародей
Шрифт:
Затем Лисил услышал, как скрипнула дверь другой темницы. Через минуту молодой гвардеец откуда-то из-за угла тихо позвал на суманском. В его голосе слышались неуверенные нотки.
Старший нахмурился и зашагал на голос. Лисил хотел обогнать его, но споткнулся. Едва не упав, полуэльф выругался себе под нос. Из открытой двери появился молодой суманец.
Каким-то образом пленник нашел в себе силы пойти быстрее и обойти своего освободителя. Подойдя к двери камеры, он увидел панику на лице молодого мужчины. Отпихнув его в сторону, полуэльф заглянул в камеру.
На полу лежало неподвижное маленькое тело, свернутое калачиком. Грязные черные волосы прилипли к изможденному лицу, запавшие глаза закрыты. Лисил едва узнал свою когда-то красивую жену. Бледная, поцарапанная местами кожа казалась серой в тусклом свете. Сочетание черного и серого создавало впечатление полного телесного истощения. Ее кандалы были разомкнуты, оба запястья разодраны и кровоточили.
— Хочешь, я понесу ее? — раздался голос из-за спины.
Обернувшись, Лисил увидел за плечом гвардейца с золотым поясом. Боль в груди поднялась, закипела и переросла в гнев. Сейчас эти люди помогают узникам, но они — часть порядка, в силу которого схватили и заперли Магьер. И виноваты не меньше других.
— Не трогай ее! — Опустившись на колени, Лисил коснулся щеки жены. — Магьер, — прошептал он.
Он продолжал шептать ее имя, пока она не открыла глаза и не посмотрела на него.
Между посеревших век плескалась чернота, черты лица исказило безумие. Не узнавая мужа, Магьер подняла руку, чтобы схватить его. Но поскольку женщина была обессилена, Лисил легко перехватил запястье.
— Все в порядке, — прошептал он, стараясь не думать о перенесенных ею страданиях. — Это я. Малец и Странница снаружи. Можешь обнять меня за шею?
Магьер не отвечала, но буйная ярость утихла, и лицо разгладилось. По крайней мере, она позволила мужу положить свои руки ему на шею. В прошлом полуэльф с легкостью носил свою возлюбленную: несмотря на всю силу в бою, ее тело было легким. Когда его женщина была ранена, Лисил на одном дыхании пронес ее на значительное расстояние. Теперь он и сам едва мог ходить.
Но Лисил не позволит одному из этих гвардейцев прикоснуться к ней.
— Обними меня за шею, — попросил он. — Постарайся помочь мне, если сможешь.
Полуэльфу удалось поднять ее на ноги и удержать. Пока они шли к двери темницы, Магьер, цепляясь за плечи, пыталась самостоятельно двигать ногами. Лицо Странницы при виде изувеченной женщины исказила скорбь, и утихнувшая было горесть вернулась к Лисилу.
— Ох, Магьер — не успела вымолвить юная эльфийка, как начала плакать.
— Тише, — приказал рябой гвардеец, поворачиваясь к ней.
Странница зажала рот рукой, но не смогла сдержать слез.
Лисил не мог утешить ее. Девушка сама едва держалась на ногах, опираясь на спину Мальца одной рукой. К счастью, маджай-хи не проявлял признаков усталости.
Гвардейцы начали действовать, словно каждый шаг был спланирован. Младший накрыл Магьер плащом, подвязав его на шее и набросив капюшон.
— Что теперь? — спросил Лисил.
Он заметил, что молодой гвардеец не снял плаща, но позволил себе опустить капюшон.
— Как я уже сказал, — ответил предводитель, — вас держали отдельно от остальных на случай, если кто-то из высокопоставленных лиц пожелает вас посетить. Прямо над нами на первом этаже есть боковая дверь, которая ведет во двор. Оказавшись снаружи, мы направимся к главным воротам, стараясь оставаться по возможности незамеченными.
Лисил кивнул, все еще думая о ловушке.
— Когда мы доберемся до ворот, — продолжал старший гвардеец, — стражники подумают, что вы гости, сопровождаемые императорской гвардией. Так что оставайтесь в капюшонах и постарайтесь вести себя естественно. Не позволяйте собаке шуметь, и вы скоро будете свободны. — Он нахмурился, указав на Магьер с закрытыми глазами, обнимающую Лисила за плечи. — Если кто-нибудь спросит, мы скажем, что женщине стало плохо, и вы везете ее домой. — Он помолчал и снова спросил. — Мне понести ее?
Лисил указал подбородком на коридор:
— Веди.
Оуньял'ам расхаживал по комнате, ожидая хороших новостей.
Он снова и снова в уме прокручивал схему действий. Фарид наденет золотой пояс императорской гвардии, а Иса останется в плаще, как многие стражники по ночам. Никто из городских стражников, дежуривших у входа, не должен обратить на них внимание. Имперская гвардия, патрулирующая территорию, настолько многочисленна, что никто не знает всех гвардейцев в лицо. Они просто подметят золотой пояс, такой же, как их собственный. Конечно, если встретится кто-нибудь из офицеров, осложнений не миновать.
Но если повезет, личная охрана принца сможет вывести своих подопечных на свободу.
Снаружи их будет ждать домин, чтобы увести. Никто не узнает о побеге до утренней смены караула. Возможно, и чуть дольше. Конечно, как только командир Харит будет обнаружен, возникнут вопросы с последующим разбирательством. Вся территория дворца будет оцеплена бог знает на сколько времени.
Оуньял'ама не волновали полученные травмы Харита. Пусть об этом беспокоится А'Ямин. Это справедливо, если вспомнить, сколько доверенных людей принца так или иначе покинули дворец. Все, что у него осталось — это Нажиф и двенадцать его стражников.
Этой ночью он может потерять еще двоих, если что-то пойдет не так.
Даже если А'Ямин захочет возмездия, он не станет открыто обвинять императорского принца и наследника в соучастии. А если дойдет и до этого, то ему придётся объяснить, почему император больше не способен отдавать приказы. Это будет означать, что отец Оуньял'ама больше не правит империей, и верховная власть естественным образом перейдет к принцу. Старый стервятник не допустит этого.
Попытки Оуньял'ама успокоиться были прерваны. Услышав голоса в коридоре, он подошел к входной двери и прислушался.