Первый и последний чародей
Шрифт:
— Я должен немедленно увидеть принца.
Оуньял'ам замер при звуке голоса советника А'Ямина.
— Прошу прощения, достопочтенный императорский советник, но принц уже лег спать, — ответил Нажиф. В его голосе Оуньял'аму послышалась враждебность, которую ему открыто выказывать не следовало. — Всех слуг отпустили на ночь. Мой принц никого не примет до утра.
— Отойди в сторону! — Приказал А'Ямин. — Командир Харит должен был предоставить мне отчет, но так и не появился. Я посылал за ним, но его нигде не могут найти. Мне сказали, что его вызвали в покои принца.
Оуньял'ам
Тем не менее Оуньял'ам испугался за жизнь Нажифа. Как далеко зайдет первый советник, если ему помешает простой стражник? Принц тихо взялся за ручку двери.
— Командир Харит приходил к принцу? — Разочарование и гнев заставили голос А'Ямина задрожать.
— Да, советник, они поговорили наедине, а потом командир ушел.
— Как давно?
— Вскоре после того, как принц вернулся от отца.
Наступившая тишина была такой продолжительной, что Оуньял'ам похолодел еще больше.
Неужели Нажиф сообщил новость до того, как советник сам узнал ее? Возможно, в этом и был смысл: вынудить А'Ямина защищаться.
— Харит собирался проконтролировать содержание пленных чужеземцев?
Оуньял'ам перестал дышать. Это прозвучало не как вопрос, а скорее утверждение, подлежащее проверке.
— Не знаю, советник, — ответил Нажиф. — Как я уже сказал, командир встретился с принцем наедине.
— Вы совершенно бесполезны, — тихо сказал А'Ямин, — и я не забуду этого, поскольку теперь вынужден лично взяться за это дело.
Послышался громкий звук удаляющихся шагов. Оуньял'ам подождал, пока он полностью стихнет, и открыл дверь. Нажиф выглядел раздраженным. Для такого опытного воина это было равносильно беспокойству. Два других стражника выглядели по-настоящему встревоженными. Вероятно, они боялись за Фарида и Ису. Так же, как и сам принц.
— Что, он теперь пойдет прямо к темницам? — Спросил Оуньял'ам.
Подумав, Нажиф покачал головой:
— Я не знаю, мой принц, но к этому времени Фарид и Иса уже должны… — И больше он ничего не сказал.
Да, пленники уже должны быть у главного входа. Даже если сейчас А'Ямин отправится в тюрьму и обнаружит там командира Харита, будет слишком поздно.
И все же, если его гвардейцев каким-то образом поймают, Оуньял'ам окажется замешанным. А'Ямин может подумать, что стоит рискнуть и открыто обвинит его.
Оуньял'ам почувствовал, как по слабеющим ногам разливается щекочущая паника. С тех пор, как в юности он встретил Гассана, то ни разу не позволил советнику применить против себя единственное оружие. Измена своему императору — хорошее средство, которое способно уничтожить его.
ГЛАВА 6
Оша поднялся по задней стене двухэтажного здания, расположенного вдоль главной улицы у ворот императорских владений. Он проскользнул на крышу и, пригнувшись, прокрался за широкую глиняную трубу, а затем опустился, чтобы проползти к той
Он не хотел, чтобы ему напоминали о его обучении анмаглахка, хотя именно это служило ему сейчас в безмолвии и в тени трубы под почти полной луной. Этой ночью у него были только длинный лук, колчан и нож, который он приобрел во время своего первого побега через весь мир в компании сомнительного греймасги. В колчане за его правым плечом теперь лежало семнадцать стрел со стальными наконечниками, а также пять стрел с каплевидными наконечниками из белого метала, которые ему навязали Хейнасы — Пылающие. Семнадцать были украшены черным вороньим пером, в отличие от пяти, украшенных перьями, подаренными с собственных крыльев, редкой черной сейильфой, одной из Несомых Ветром.
Часть его не могла не чувствовать облегчения от того, что он что-то делает.
Прошлой ночью Оша сопровождал Винн, когда она, Тень и вампир последовали за домином в этот же район. Они спрятались за трактиром на нижнем этаже этого здания и, наблюдая за главными воротами, придумывали план или, скорее, набор вариантов. Ничто из того, что могло произойти этой ночью, не было точным. Когда они исчерпали все возможные варианты, Гассан настоял на том, чтобы они вернулись в его убежище.
Оша почти не спал с тех пор, как покинул корабль, и Винн тоже. Он воздержался от того, чтобы предложить ей поспать и тем самым начать еще одну "ссору", как она выразилась бы. Вскоре они оба уснули в дальней комнате. Проснувшись до рассвета, он осознал, что им предстоит еще один, казалось бы, бесконечный день бездействия, запертыми в этом тревожном ряду потайных комнат в ветхой обители.
Чейн уснул на рассвете. Тень ходила взад-вперед. Домину каким-то образом удавалось чем-то себя занять. А Винн продолжала заполнять свое время бессмысленной деятельностью.
Оша молчал, наблюдая за Винн весь долгий день.
Много недосказанного осталось между ними.
По крайней мере, сегодня ночью звезды снова засверкали на ясном небе, и он снова был полезен ей и, возможно, другим друзьям, которых, как он думал, никогда больше не увидит. Прошлой ночью Винн даже хвасталась перед домином его навыками стрельбы из лука. Его смущало, что это было настолько приятно. Отчасти он жалел, что его так волнует ее мнение о нем.
Оша снова сосредоточился, хотя и обошелся без повторного расчета всех возможных исходов этой ночи. Все заняли свои назначенные позиции снизу, но, по указанию домина, Оша разместился на крыше этого здания, откуда был хорошо виден вход и улица ниже. Если Магьер и остальные покинут территорию дворца благополучно и без происшествий, Винн одна пойдет им навстречу и быстро уведет.
В последнее время Оша не мог припомнить ничего, что прошло бы хорошо или как планировалось. Гассан и Винн спрятались в соседнем переулке. Если возникнут проблемы, домин, будучи ближе всех, поможет первым, но, к разочарованию Винн и Оши, он так и не ответил на вопрос, как были освобождены пленники. Оша знал, что это значит на самом деле.