Первый и последний чародей
Шрифт:
Ей не верилось, что они были свободны, и когда она отвела взгляд от ворот и посмотрела вперед…
Из переулка справа от главной улицы вышла фигура в плаще. Поначалу ее было трудно разглядеть, пока она не продвинулась достаточно, чтобы стать освещенной редкими уличными фонарями, висевшими на легких цепях, прикрепленных к железным столбам. Маленькая и стройная, скорее всего, это была женщина. И Странница почувствовала что-то знакомое в том, как она целенаправленно шла по улице.
Громкий протяжный рев горна раскатился в ночи. Странница обернулась и услышала крики на Суманском, доносившиеся откуда-то
— Бежим!
Бротандуиве занял наблюдательную позицию в нескольких крышах к югу от Денварфи и Рхизиса и наблюдал за ними весь утомительный день и всю ночь. То, что Денварфи все еще что-то высматривала, означало, что она все еще может поспособствовать ему в спасении Лиишила и остальных.
Он может быть бесконечно терпеливым, но после долгого дня на жаре он вытащил из-за пазухи кожаный бурдюк, чтобы сделать небольшой глоток. Фляжка едва коснулась его губ, когда на крыше перед ним возникла тень.
Денварфи вскочила на ноги, полностью открытая для всех, кто находился на городских высотах. Она повернулась в сторону императорских владений. Для кого-то с ее подготовкой и опытом это было слишком опрометчиво.
Что-то произошло.
Прежде чем Бротандуиве успел запрятать бурдюк, он услышал, как громкий рев горна отозвался эхом в ночи. Тень Рхизиса выросла рядом с Денварфи, и он указал на владения.
Ледяное спокойствие наполнило Бротандуиве. Он засунул бурдюк обратно и дернул за ремешок ножен на своем правом запястье. Стилет выскользнул из рукава на его ладонь. По какой-то причине, он знал, что месяц ожидания закончился.
Из своего укрытия на главной улице Винн наблюдала, как Лисил и Магьер выходили из императорских ворот. От переполняющего облегчения, она едва ли не бросилась к ним, но Гассан схватил ее за плащ. Она прикусила нижнюю губу, не пытаясь вырваться из его хватки. Даже если он открыто не говорил о своих способах, он каким-то образом исполнил то, что пообещал.
Винн с тревогой ждала, пока Лисил пройдет вперед, но он чуть ли не тащил Магьер за собой, словно она не могла идти сама. За ним, опираясь одной рукой на спину Мальца, ковыляла Леанальхам.
Гассан заставил Винн подождать, чтобы все четверо свободно прошли и за ними закрыли ворота.
— Сейчас, — прошептал он. — Быстро, но не беги и не привлекай внимания.
Винн не нуждалась в таких предостережениях. Сначала она решила держаться темной стороны улицы, но потом она могла бы только напугать Лисила. Появившись открыто, она пошла быстрым шагом и поначалу не привлекала ничьего внимания.
Голова Магьер была опущена и волосы закрывали ее лицо, а Лисил был сосредоточен на том, чтобы ей помочь. Потом Леанальхам подняла глаза.
Даже в темноте Винн увидела, как светло-зеленые глаза девушки расширились. Облегчение исчезло, когда в ночи проревел горн. За воротами послышались крики, и Винн услышала оглушительный треск. Лисил оглянулся, что-то сказал Леанальхам и, спотыкаясь, перешел на быстрый шаг, увлекая за собой Магьер.
Ворота снова стали открываться; Винн забыла предостережение Гассана и побежала к своим
Пятеро городских стражников выбежали из расширяющегося прохода. Винн откинула капюшон, обнажив лицо и волосы.
— Лисил! Сюда!
При виде Винн, вспышка потрясения промелькнула на его лице, и только. Он тут же прибавил шагу, потащив Магьер за собой. Как только стражники за их спинами закричали и обнажили мечи, Малец ринулся вперед, едва не сбив Леанальхам с ног.
Гассан вихрем пронесся мимо Винн.
— Сюда, — скомандовал он.
Когда Лисил приблизился к ним, Винн отчетливо разглядела его лицо под капюшоном. Она с трудом могла дышать. Он выглядел больным, истощенным и доведенным до отчаяния. Он мог выдержать не мало наказаний и страданий, но, похоже, его выдержка подходила к концу. Магьер выглядела еще хуже, взгляд ее едва открытых глаз был рассеян. Винн мельком увидела лицо Леанальхам, но так и не успела взглянуть на Мальца.
По улице пронесся пронзительный вопль.
Первый преследующий стражник упал на бегу и ударился о булужник. Из бедра торчало отломанное древко стрелы. Он держался за него, в то время как другие стражники разбежались по сторонам улицы.
Где-то наверху, всех прикрывал Оша, но он не сможет делать это долго. И Винн увидела, как еще трое стражников выбежали из открытых ворот.
— Винн! Поторопись — сейчас же!
Она вздрогнула, услышав голос в своей голове. Слова звучали на всех языках, которые она знала. Она посмотрела прямо в небесно-голубые глаза Мальца. Такое выражение не походило на его манеру извлекать обрывки фраз из чужих воспоминаний. Она была единственной, с кем он мог так разговаривать после того, как она совершила неудачную попытку провести тавматургический ритуал во время путешествия с ним, Магьер и Лисилом.
Малец выглядел лучше остальных, хотя и был тощим и грязным.
Гассан нагнулся и подхватил Магьер с другой стороны. Лисил бросил на него свирепый взгляд, и Винн пришла в себя.
— За мной! — прикрикнула она, пробежав несколько шагов вперед.
Рычание, лязг стали, и еще один вопль от попадания стрелы раздавались за спиной Винн.
По такому шуму Винн поняла, что Чейн и Тень, вместе с Ошей прикрывающим отступление сверху, спешили отрезать стражников. Она оглянулась и замедлила шаг, увидев, что остальные изо всех сил пытаются успеть за ней. Малец посмотрел в полоборота и остановился, позволив Леанальхам замедлиться и пождать его. Должно быть, он слышал, как его дочь, Тень, вступила в бой.
— Малец, не сейчас! — Закричала на него Винн. — Ну же!
К счастью, он увидел, что Леанальхам оглядывается, и повернулся, чтобы последовать за ней. Как только остальные подтянулись, Винн бросилась в переулок, оставив Чейна, Тень и Ошу разбираться с преследователями.
Чейн сдерживался, пока Лисил тащил Магьер мимо места, где притаились они с Тенью. При виде дампира его почти захлестнула ненависть. Он рассчитывал на волнение, даже ярость от того, как может появление Магьер сказаться на его взаимоотношении с Винн, но не рассчитывал на такую практически невероятную энергию. Он замер на месте, его зрение обострялось до тех пор, пока ночь не засияла в его глазах. Он почувствовал, как начинают изменяться его зубы.