Первый линзмен
Шрифт:
Через несколько часов, когда скоростной крейсер, загруженный роботами и оборудованием, удалился на значительное расстояние от места схватки, Роджер вызвал своих помощников в рубку. Семеро ученых, расположившись по периметру цилиндрического отсека, молча смотрели на своего предводителя. Наконец, серый человек произнес:
– Есть вопросы?
– Да.
– Это был Мирский, физик.
– Почему нас разбили? Ведь база обладала практически неограниченными запасами энергии!
Узкие бледные губы Роджера скривились в усмешке.
– Все относительно,
На Роджера посыпался град вопросов:
– Откуда вам это известно?
– Какова природа их энергии?
– Зафиксированы ли характеристики их лучевого оружия? Лицо серого человека было неподвижным. Подождав, пока стихнет шум, он заговорил:
– Источник их энергии - атомарный распад особым образом активированного железа. Абсолютно новая для нас идея - они совершают не частичное преобразование атома, а его полную аннигиляцию. И тут еще многое непонятно - даже мне самому.
Роджер задумался, и никто из помощников не решился прервать тишину. Гарлейн Эддорский понимал, что без его ведома и санкции в одной из звездных систем было совершено исключительно важное открытие. И теперь он знал, как это случилось: его мозг все еще находился под контролем чуждого существа, с которым предстояла серьезная борьба.
– Мы поступим так, - наконец сказал он.
– Мы изучим по сделанным записям структуру их защитного экрана - от этого один шаг к познанию способа освобождения энергии. Мы построим роботов и машины, которые восстановят планетоид; и мы снабдим его новыми способами получения энергии.
– Но где же строить такой гигантский объект?
– Мирский приподнял брови.
– Трипланетие обнаружит нас даже за орбитой Плутона!
– Солнечная система уже позади. Мы отравимся к другой звезде, настолько далекой от Трипланетия, что их следящие лучи нас не достанут. Путь туда продлится несколько дней, и это время вы можете посвятить анализу данных, накопленных во время сражения.
Серый человек умолк, погрузившись в свои мысли, и ученые рабы поняли, что аудиенция закончена. Они разошлись по каютам. Бакстер, британский химик, уединился с Пенроузом - кибернетиком из Штатов Североамериканского континента.
– Послушайте, Пенроуз, я бы хотел задать вам пару вопросов, если вы, конечно, не возражаете… Насчет Хозяина…
– Ладно, валяйте. Это опасная тема, но сейчас его подслушивающая аппаратура вышла из строя, так что можно поболтать откровенно. Вы хотите услышать, что мне известно о Роджере?
– Вот именно. Вы работаете с ним намного дольше, чем я, и лучше информированы. Иногда он ведет себя нормально, но в последнее время я начал сомневаться в его человеческой сущности. Он слишком много знает о слишком многом: то упоминает о солнечных системах, один полет к которым длиннее нашей жизни, то - о событиях далекого прошлого…, причем так, как будто видел все собственными глазами. Простите мое любопытство, но…
– Э, друг мой, любопытство у нас не поощряется! Все заключившие с Роджером соглашение отдают ему жизнь и душу в обмен па щедрую плату. О ней можно не волноваться, Роджер всегда точен и аккуратен. Вы станете великим ученым, как он обещал. Я уже заработал миллионы и надеюсь получить еще. Шателье получит любую приглянувшуюся ему женщину. Анандрасунг и Нншимура могут наслаждаться местью всем, кто когда-то обидел или обошел их. Харткопф упивается властью - итак далее, и тому подобное, -
– О самом же Хозяине ходит много слухов, но один факт не вызывает сомнений: мой прапрадед оставил записки, которые неопровержимо свидетельствует, что Роджер поступил в Гарвард в одно время с ним. И в то время он был уже зрелым мужчиной! Мой предок как-то заметил, что на его плече вытатуирован вот такой знак, - Пенроуз быстро начертил в воздухе кабалистический символ.
– Что?
– воскликнул Бакстер.
– Адепт Юпитера? В те времена?!
– Да! Вы знаете, что задолго до Первой Юпитерианской войны группа талантливых специалистов-генетиков сумела изменить наследственность и вывести новую расу людей. Эти создания и развязали потом бесконечные войны.
– Но это же сказки! Когда их уничтожили, оказалось, что большинство их чудес - просто фокусы!
– Если их уничтожили!
– прервал его Пенроуз.
– Кое-что действительно фокусы, но большинство "чудес" были намного серьезнее. Я не предлагаю вам верить на слово, но адепты Юпитера знали и умели многое…, в том числе, и такие вещи, которые до сих пор нам недоступны, - американец многозначительно приподнял брови.
– А теперь - о Роджере…, кое-какие сведения, за правдивость которых я бы не поручился. Говорят, что он землянин; его отцом был пират с Луны, матерью - некая гречанка, любительница сильных ощущений. Когда пиратов вышибли из кратера Тихо, они бежали на Ганимед, затем большинство попало в руки юпитериан. Судя по всему, Роджер родился именно в то время, и был отдан адептам как заложник или искупительная жертва. Он начал свой путь с Академии Запретного Знания, как и все остальные, а потом, совершая убийства и преступления, постепенно добрался до высшей степени - семьдесят седьмой…
– До секрета вечной молодости, - выдохнул изумленный Бакстер.
– Вот именно. И тогда получил сан Старшего Демона - несмотря на все попытки младших демонов отправить его на тот свет. Так продолжалось до уничтожения главных сил Юпитера в Первую войну. После этого он надолго улетел куда-то, а вернувшись, занялся разработкой некоего таинственного плана, о котором никто не имеет понятия. Вот и вся история. Правда это или ложь - не знаю. Я бы посоветовал вам переварить ее в одиночку, или принять все, как есть.
Как предупреждал Роджер, через пять дней крейсер достиг неведомой планеты, спутника красной звезды, и опустился на ее каменистую почву. В течение долгих часов механизмы копали шахту глубиной в тысячу футов - укрытие для корабля. Сам Роджер в это время исследовал новый мир с помощью ультралокаторов, выискивая запасы необходимых материалов.
Это была довольно холодная планета; скудные лучи красного солнца не могли согреть человеческое тело, но поддерживали существование уродливых растений, старавшихся перехватить у соседа каждую каплю тепла. Иногда это сражение заканчивалось гибелью обеих особей; вырванные из земли, они катились, подгоняемые ветром, нигде не находя пристанища. Эта странная флора не отличалась разнообразием цветов - желтовато-бурая окраска господствовала повсюду; зато форм было великое множество, растения, похожие на кактусы, на деревья, даже на обычную траву, извивались, подставляя листья и стволы солнечным лучам. Не менее странной выглядела и животная жизнь, все эти твари, ползавшие, прыгавшие и летавшие над бурым растительным ковром. Животные имели защитную окраску, но этим их сходство не исчерпывалось; ими двигали два стремления - убить и, хорошо укрывшись, потихоньку переварить добычу.