Первый витязь, или ХХ с гаком лет спустя
Шрифт:
– Вот незадача! – переглянулся Перебор с варваром. – Как будто специально здесь оказались.
– И не говори, странно всё это, – согласился с богатырём Скотти. – Какая территория у этого Диковатого Полюшка, а они именно здесь очутились. Попахивает утечкой информации и провокацией, – варвар незаметно поправил рукоять своего двустороннего топора, торчавшего из-за спины, – что делать будем? Прорываться или объедем от греха подальше?
Перебор Светлогорыч немного подумал и принял решение.
– На рожон лезть не будем, но и спину
– Понимаю, – улыбнулся Крупный Рогатый Скотт. – Хорошо. Как скажешь. Давай, поезжай первым, а я тебе спину прикрою.
Богатырь благодарно кивнул варвару и пустил Приорушку вперёд, навстречу печенеловскому войску. За ним, прикрывая спину товарища, поскакал Скотти-варвар.
– Мир вашему дому! – подъехав к подозрительно притихшим у костров воинам, поднял в приветствии правую руку Перебор. – Кто у вас старший, мужики? С кем бы поговорить?
От одного из костров поднялся косматый нечёсаный воин с серьгой в ухе и шрамом через всё лицо.
– Я здесь старший! – сказал он, стараясь не глядеть богатырю в глаза.
Перебор Светлогорыч пригляделся повнимательнее и расплылся в улыбке.
– Чукогек, ты что ли?! Вот так встреча! Сколько зим, сколько лет?! – богатырь обернулся к внимательно следившему за печенеловцами варвару. – Это же мой знакомый, десятник Чукогек.
– Теперича, я тысячник! – поправил богатыря воин и дотронулся до шрама на щеке.
– Поздравляю! Молодец! – почти искренне обрадовался за «знакомого» Перебор. – Как лицо?! Смотрю, зажило? Ну, ты на меня не сердись за старое. Шрамы, сам знаешь, воинов, а тем более тысячников, украшают.
Ни один мускул не дрогнул на лице злопамятного тысячника Чукогека. Он даже криво улыбнулся (всё из-за этого шрама), хотя уже готов был отдать приказ на растерзание своего старого обидчика. Сдержался. Ещё и потому, что по полученной информации богатырь должен был приехать в их Диковатое Полюшко один, а их оказалось двое, причём и второй не менее внушительно и грозно выглядел.
– Чукогек, да слышишь ли ты меня?! – услышал тысячник богатыря, обращавшегося к нему. – Слышь? У нас, такое дело, проехать надо. Мы в этот раз не к вам, мы транзитом. Так что мы проедем? Али как?
Вот это богатырское «Али как?» напомнило тысячнику былое и окончательно отрезвило его. Тем более, что по ранее обговорённому плану, ему разрешалось пропустить рунийского богатыря вглубь Диковатого Полюшка, чтобы отрезать путь к отступлению, когда богатырь наткнётся на их основные силы во главе с бесстрашным Барабир-багатуром.
– Какой разговор, Перебор-багатур, – льстиво ухмыльнулся Чукогек. – Поезжай куда надо. Мы тебя пропускаем. Тебя многие наши помнят
– Ну, рад был увидеться, тысячник Чукогек! – помахал Перебор старому знакомому и без опаски поехал через проход.
Скотти-варвар, не разделявший радости богатыря, последовал за ним, чутко контролируя фланги и тыл.
– Берфуля кахахачи! – грязно выругался на своём Чукогек (цензура запретила переводить это выражение, поэтому догадывайтесь сами, господа хорошие, что гражданин имел в виду), когда его злейший враг со своим спутником беспрепятственно проехали через всё войско и поскакали дальше. – Я тебе всё припомню, рунийский богатырь!
Тысячник отправил гонцов вперёд предупредить, что «сыр в мышеловке», затем приказал сниматься с привала и седлать коней.
Через полчаса его войско, в полном молчании, последовало за немногочисленным, но от того не менее опасным, противником.
– Видишь, как всё хорошо сложилось, – сказал Перебор, поравнявшемуся с ним Скотти. – Помнят меня здесь. Уважают!
– Надеюсь, что это действительно так, – оглянувшись, и увидев сзади клубы пыли, ответил варвар. – Хотя меня терзают смутные сомнения.
– Научился у Перломудра терзаться и сомневаться, – улыбнулся богатырь, но видя что «внучёк» Йогини чем-то обеспокоен, не стал больше отвлекать того от такого нелёгкого дела, замолчал.
Весь день ехали Перебор-богатырь и Скотти-варвар, удаляясь от земли родимой. И за весь день они больше никого к своему удивлению не встретили. Лишь изредка, то слева, то справа, то спереди, то сзади клубилась пыль, словно кто-то скакал то в одну сторону, то в другую, то в третью, а то и в четвёртую.
Уже стало вечереть. Жаркое солнышко, изрядно прогревшее за день бескрайнюю степь, клонилось за горизонт. Путники уже решили остановиться на привал, как увидели на горизонте огни большого города.
– Ты тоже это видишь? – спросил Перебор у товарища.
Варвар в ответ только кивнул и нахмурился – не нравились ему эти «светлячки».
– Давай, что ли, туда доедем? – предложил богатырь. – Зачем в поле ночевать, когда там селение есть. Наверняка там найдётся харчевня, где можно поесть горячего и заночевать.
– Давай глянем, что там за «Абчхи-сарай» стоит? – сказал варвар.
– Какой «Абчхи-сарай»? – не понял богатырь. – Ты знаешь название тамошнего города.
– Нет, просто ляпнул первое, что с языка слетело, – сам не понял варвар, что он такое сказанул. – Может и нет города с таким названием.
– А-а! Ну, тогда поехали!
Подъехав к огням «большого города» путники второй раз за сегодняшний день встревожились: это опять оказались печенеловские костры, только теперь их было гораздо больше. И костров, и, соответственно, печенеловцев.