Пёс, балбес и Я
Шрифт:
Но в любом случае, стадию притирки характерами нам, похоже, не избежать. И вы таки не представляете себе, как этот факт меня приятно радует!
Мазохистка ты, Рябинина. Однозначно!
–
– Почему? – томно вздохнул мой нежный коллега Володенька из-за соседнего стола.
– Потому что, - назидательно подняла я палец, глядя на хрупкий «цветочек» мужского пола, вечно трясущийся за своим монитором. – Титаник – это корабль. И принято говорить «сел на корабль», «поднялся на борт». Но никак не «в него». Ферштейн?
– Богиня, - ослеплено блеснув ультрамодными очками в прозрачной оправе, Володенька торопливо застучал по клавишам, внеся последние поправку в очередную нетленку, наспех сляпанную одним из наших журналистов.
Я скосила на него глаза, размешивая чай в кружке. Ей-богу, каждый раз даюсь диву нашему корректору. На бумаге он суров, быстр и безжалостен… А как дело доходит до объяснений, обоснований и прочего, требующего живого общения, так наша скромная фиалка в любимом свитшоте over-size превращается в трепетную лань. Ни бэ, ни мэ, ни кукареку… а главное, все правила русского языка забывает напрочь!
Да-да, я в курсе, что он из «радужной» братии, сие заметно невооруженным глазом, а них… того, отклонения имеются. Так, отставить гендерные предрассудки! Я про другие отклонения говорю. Они в случае Володеньки не просто заметны, а прям семафорят ярким светом!
– Барс-то скоро возвращается, а, Богиня? – посмеялась надо мной Лиля, рыжая нахалка из-за дальнего стола – еще один местный литредактор.
Вообще, нас тут было пятеро, аккурат по числу удобных столов вокруг. Здесь, в одном отдельном помещении, разделенным на зоны весьма условно, в тишине и спокойствии, мы кромсали, резали и исправляли все опусы, что доставались нам от редакторов из соседнего кабинета. И уже в таком виде доносили вышестоящему руководству. Работенка, надо сказать, не пыльная, но требующая много внимания и целый вагон запасных нервных клеток. Особенно в свете последних событий, то бишь ввиду срочной командировки вышестоящего руководства… То есть главреда, которого назвать главгадом у меня язык уже пару месяцев не поворачивался.
– Сегодня вечером, - сама того не замечая, довольно мурлыкнула, глядя на часы, которые весь день ползли со скоростью пьяной улитки. – Завтра сразу с утра в редакцию. Огребе-е-е-ем… за всё хорошее!
– Не больше, чем от Алексея Александровича, - томно вздохнул Володенька, исправно обстукивая свежий маникюр о клавиатуру. – Тот после развода нервным стал, жуть! Как Барс в лучшие годы. Ты золото, Катенька, что приручила этого дикого кота.
Я стремительно покраснела от сомнительности озвученного комплемента.
Приручила я его, как же!
Нет, орать и кидаться канцелярией он стал заметно меньше, да… И все равно, в разгар рабочего процесса даже я не рискну попасться ему под руку. Ибо нафиг нам отношения усложнять?
Нам и так за последние
Вот, например, решила я месяц назад вернуться на работу на полный день, простив кое-кому финт ушами по отношению к переводу Мишупсеня в частный детский сад. Сидеть дома, толстеть и деградировать отчаянно не хотелось и, как только все относительно утряслось, а сессия была, хоть и со скрипом, но закрыта, я попросилась на работу. Артур не отказал, да… Но на мою просьбу сохранить втайне наш служебный роман не сказал ни да, ни нет. Я обрадовалась и воспряла духом. Наивна-я-я-я….
И вот я, совсем отвыкшая общаться с людьми, пыхтела, краснела и пыжилась, пытаясь всеми силами влиться в коллектив и полноценную работу. А этот балбес, знаете, что сделал? Не, не проговорился. Он просто созвал всех на летучку и спокойно поставил весь коллектив в известность о наших отношениях!
О-о-о, я никогда не краснела, как тогда! Я готова была его убить прям при всех, а потом еще несколько раз дома. Нет, ну серьезно, это же надо было такую подлянку завернуть? Я, конечно, понимаю, что человек он серьезный, вокруг да около ходить не будет… Но что б так? Да я готова была сквозь землю провалиться!
После этого я честно ожидала худшего. Шепотков за спиной, осуждения, слухов и сплетен, ядовитых намеков и открытого пренебрежения – оно и понятно, захомутала такого холостяка!
На самом деле, все это было, не стану лукавить. Но в меру! Даже странно как-то. Видимо, зная тяжелый характер Барса, острых завистниц просто не нашлось. Вымерли, наверное, как мамонты без пищи. Конечно, косточки мне перемыли, если не все, то многие. Но все прошло как-то… спокойно, мягко и безболезненно.
В редакции всегда царил такой хаос, и такие новости выяснялись, создавались и печатались, что отношения главреда с собственной подчиненной меркли и бледнели на глазах. Словом, меня пронесло, Барса – нет.
Он за это огреб по полной!
Как и за первый наш совместный выход в свет на какую-то там то ли тусовку, то ли презентацию. Я всеми фибрами души не хотела соваться своим рыльцем в калашный ряд, но мой мужчина был не умолим. И самым натуральным образом заставил меня пройти девять кругов ада. То бишь бутики, ювелирный магазин, спа, салон красоты, шугаринг, маникюр и прочее, и прочее, и прочее…
На том вечере я не красовалась – блистала!
Хоть и нервничала ужасно. Но и тут все прошло легко и спокойно. Даже удивительно как-то!
А ведь страх, что люди, уровня Морозова не примут меня, как его девушку, был одним из самых сильных. Первым был… впрочем, об этом потом.
– Морозова, - в открытую дверь кабинета, прерывая мои воспоминания, сунулась голова Оливии, нашего администратора. Кудри-пружинки всех оттенков бирюзы забавно топорщились в разные стороны. – Иди, там к тебе курьер притопал. Я за тебя расписалась, пакет на стойке возьмешь.
И высунулась обратно, словно ее и не было. Я даже не удивилась – она так делала всегда. Удивительно только, как ее взяли на ресепшн сидеть, да она ж и минуты не могла простоять спокойно! Вечно где-то бегает, шило в одном месте ей покоя не дает. И вечные люли от руководства на нее не влияют никак. То есть абсолютно!