Пёс империи

Побережник Николай

Кинт обратил внимание, как рука Тилета медленно поползла к голенищу сапога.

– Не стоит Тилет, – тихо сказал ему Кинт, а потом выложил на стол жетон инспектора секретариата безопасности, – Решайте господа, или деньги, или вы потеряете все, включая свободу, а возможно и жизни, вы даже не представляете, какими полномочиями я обладаю!

Тилет молча налил себе полный стакан шанта, выпил за два глотка и уставился на жетон.

– Интересный поворот! – недовольно крякнул Вогг и нахмурился, – но видите ли, господин инспектор,

вы поставили меня в очень затруднительное положение.

– Вы сами себя поставили в эту неудобную позу, – Кинт убрал жетон в карман.

– Если я соглашусь взять деньги, то какие гарантии, что эта сделка останется между нами? И репутация господина судьи…

– Я даю вам слово, это единственная гарантия, разве что… могу указать в рапорте отчета, что вы и господин судья оказали неоценимую помощь секретариату безопасности.

– Вы очень хитры, господин инспектор, – Вогг был заметно зол, а вот на побледневшем лице судьи выступил пот, и он теперь утирал его носовым платком, – когда я могу получить деньги?

– Прямо сейчас, – Кинт выложил на стол сложенные вдвое листы векселей.

– Тогда по рукам, и вы дали слово! – Вогг поднялся и протянул через стол руку Кинту.

– По рукам, – Кинт ответил на рукопожатие.

Вогг не пересчитывая сунул векселя себе в саквояж, и они с судьей удалились в кабинку.

– Ты как всегда, полон сюрпризов Кинт Акан, – ухмыльнулся Тилет, – и что теперь делаем? Я надеюсь, ты не настолько наивен, и не думаешь, что тебя и меня теперь спокойно выпустят из города? Я не верю ни судье, ни, тем более Воггу.

– Тебе есть что собирать?

– Я не люблю обрастать вещами.

– Тогда пойдем, я пока тебя спрячу, надо закончить важное дело, и тогда можно убираться из этого города.

Кинт и Тилет ехали молча в нанятом моторном экипаже, впрочем, пожелай они поговорить, это было бы затруднительно – силовая установка экипажа очень громко тарахтела и неистово чадила. Миновали центр, где гудела ночная жизнь, свернули к набережной и поехали мимо силуэтов барж, катеров и кранов речного порта. Старые жилые кварталы встретили теплым желтым светом фонарей и чистыми мостовыми, разве что вездесущая угольная взвесь и ее налет на каменной кладке стен.

– Приехали, господа, – перекрикивая тарахтение, объявил машинист и повернулся в окошко салона.

– Держите, – Кинт протянул ему монеты, – здесь больше чем нужно, поэтому подождите полчаса.

– О! Благодарю, полчаса подождать не трудно, – ответил машинист, дернул несколько рычагов и клапанов, и наступила благодатная тишина, машина замерла, и лишь остывая, потрескивал раскаленный двигатель.

– Куда мы приехали, – Тилет шагнул на мостовую и по выработавшейся с годами привычке тронул поясницу, проверяя, как закреплены горизонтальные ножны на поясе ремня под потертым кожаным пиджаком с чужого плеча.

Кинт вышел следом, посмотрел на звездное небо, придерживая шляпу,

потом на двухэтажный каменный дом с недавно обновленной открытой деревянной верандой.

– Нам туда.

– Уверен, что нас там ждут? – поинтересовался Тилет глядя на темные окна дома, а потом прочитал вывеску над входной дверью – «Оружейная мастерская Бара».

– Не уверен, – ответил Кинт, перешел улицу, поднялся на веранду и постучал в дверь, не громко, но настойчиво.

За дверью некоторое время ничего не происходило, Кинт поднял руку, чтобы еще раз постучать, но донесся звук шагов, в окошке рядом с дверью мелькнул тусклый свет лампы.

– Чего надо? – спросил кто-то очень низким голосом.

– Бар?

– Нет, он умер… давно.

– Парэ?

– Да, а кто это?

– Это Кинт, надеюсь, ты помнишь меня…

За дверью засуетились, загромыхала мебель, в окнах зажегся свет, лязгнул засов, дверь открылась и в проеме показался здоровенный парень, лет двадцати пяти, ростом не меньше самого Кинта, широкоплеч… он буквально бросился на Кинта и обнял его.

– Дядюшка!

– Так у тебя полно родственников! – Тилет прикурил огарок сигары, и хмыкнул, стоя позади, – а говорил сирота.

Кинт не знал, как реагировать, парень искренне, будто действительно родной человек, обнимал Кинта своими ручищами, и даже всхлипнул пару раз.

– Парэ, может, мы войдем? – Кинт похлопал его по широкой спине, – рад тебя видеть.

– Да, конечно, заходите, – он утер рукавом нательной рубахи намокшие глаза, – я тоже… как же я рад вас видеть!

Мастерская почти не изменилась, разве что появилась пара новых станков за отгородкой слесарки. Парэ стоял у конторки с лампой в руке и в нательном белье, выглядел этот здоровяк очень комично.

– Что же мы стоим, пойдемте наверх, – Парэ указал на лестницу наверх, подошел к входной двери и закрыл ее на засов, – Кинт, ты почти не изменился.

– Подожди… тут так все сумбурно, у меня к тебе просьба – приюти моего приятеля на день-другой, а мне надо закончить одно важное дело, а потом я сразу вернусь к тебе.

– Дела? Ночью?

– Да, он такой, ничего не успевает, все откладывает на ночь, – прокомментировал Тилет и взял с полки-витрины штык от старой армейской винтовки, – какой замечательный экземпляр!

– Тилет, помолчи уже… Парэ, у меня действительно дела, но как только освобожусь, сразу к тебе.

– Буду ждать! – Парэ озадаченно почесал бритый затылок, – только не пропадай больше.

Кинт хотел направиться к двери, но резко развернулся, подошел к Тилету и сунул ему под нос кулак:

– Никуда не выходить, парня байками не кормить и плохому – не учить! Понял?

– Эм… – Тилет отодвинул ножнами штыка кулак Кинта от своего лица, – понятно, чего не понять-то.

– Поднимайтесь, господин Тилет, – Парэ одну ручищу упер в бок, а второй указал на лестницу.