Пес войны. Трилогия
Шрифт:
— Но ведь диплом — это показатель полученных знаний, — возразила Салли.
— Верно. Но диплом не является подтверждением наличия у владельца интеллекта. Что толку, если человек пять или шесть лет просиживал штаны в университете, но все равно ничего не знает? Так, средний клерк, не больше.
— Это точно, — с тяжелым вздохом согласно кивнула Джесси. — Ладно, старина, покажи, где я могу обосноваться, и начнем.
Араб проводил старую знакомую в отведенную ей комнату и, вернувшись обратно, застал жену в раздумьях.
— Эй, ты чего насупилась? — спросил он, обнимая ее за талию.
— Признавайся,
— Никогда.
— Тогда, почему она так старательно тебя обнимает?
— Не сходи с ума, девочка. Мы старые друзья и повидали такое, что иному на три жизни хватит, — вздохнув, ответил Араб. — А по поводу отношений я тебе так скажу. Завязывать интрижку с сослуживцем в наших кругах считается дурным тоном. Особенно, когда это происходит между командиром и подчиненным.
— Почему?
— Да потому, что это значит, что ты либо не уважаешь остальных и нагло удерживаешь свою протеже подальше от опасности, посылая под пули других, или ты полный отморозок и ни в грош не ставишь жизнь близких тебе людей.
— Прости. Я в очередной раз с успехом доказала, что я полная дура, — вздохнула Салли.
— Ты не дура, девочка. Просто постарайся запомнить раз и навсегда, что обычные нормы морали к нам неприменимы. Мы другие, из другого мира. У нас всегда были свои законы и правила. Самое интересное, что именно на этом обжигаются те, кто пытается нас просчитать. Срабатывают стереотипы: если наемник, то обязательно тупой, жестокий и жадный, если полицейский, то всегда продажный, а если спецагент, то обязательно с правом на убийство.
— Интересно, как долго ты еще сможешь терпеть мои выходки?
— А когда надоест, узнаешь. Точнее, почувствуешь, — хитро усмехнулся Араб.
— Это как? — насторожилась Салли.
— Сниму ремень и выпорю.
— Звучит эротично, — рассмеялась в ответ женщина.
Рассмеявшись вместе с ней, Араб ласково поцеловал жену и, оставив ее заниматься домом, вышел на улицу. Взгляд его тут же наткнулся на двух сидевших у бассейна воинов, и бывший наемник вспомнил, что они хотели о чем-то поговорить. Подойдя к ним, он присел в плетеное кресло и, набив трубку, спросил:
— Вы хотели что-то узнать, парни. Спрашивайте.
— Как ты сумел узнать, где находится корабль? — быстро спросил Майк.
Судя по всему этот вопрос интересовал его больше всего.
— Когда я позвал сына и получил ответ, я сузил контакт, превратив его в луч. Если ты заметил, то я, прежде чем выбрать направление, сделал над островом круг. Это помогло мне выбрать правильное направление, и я пошел по зову сына, как по радару.
— Всему этому ты научился в поиске? — задумчиво спросил Квон.
— Нет. Поиск просто усилил мои способности, развил их до максимума. Все остальное мне пришлось выдумывать на ходу.
— Но почему ты тогда не попытался связаться со своей семьей раньше, чем получил известие о похищении?
— Хранитель сказал, что у наших противников тоже есть люди, способные на такое. Значит, связавшись со своей семьей, я собственными руками навел бы их на этот остров.
— Ты думаешь, они не знают, где тебя искать? — с интересом спросил Квон.
— Думаю,
— Тогда к чему эта история с камерами?
— Чтобы видеть, кто именно пришел за ними, и знать, кого мне нужно уничтожить. Я недаром вызвал лучшего специалиста. Она сможет сделать так, чтобы я, при любом раскладе, мог выяснить личность своего противника.
— Почему ты не позволил нам пойти вместе с тобой на корабль? — неожиданно спросил Майк.
— Вы еще не готовы к силовым решениям задач. И меньше всего — ты, Майк. Вся проблема в том, что ты пытаешься жить сразу в двух измерениях, применяя мораль обычного человека к людям с необычными способностями. Это неправильно. Если хочешь делать свою работу правильно, забудь о жалости и гуманизме. Просто вбей себе в голову, что люди, приходящие к кругам силы по приказу, ни перед чем не остановятся. Они будут убивать, калечить, пытать, добиваясь своего. У них нет ни совести, ни чести. И отвечать им нужно так же. Такие люди уважают только силу, и, подходя к ним с позиции гуманизма, ты просто подставляешься под удар, одновременно подставляя тех, кто идет рядом с тобой.
— Ты был прав, когда назвал Лизу предательницей, — тихо выдохнул Майк.
— Что? — воскликнул Араб.
— Это она выдала расположение круга силы. Хранительница заставила ее признаться.
— Вот как? Значит, я опять угадал, — качнув головой, проворчал Араб. — И что теперь будет?
— В каком смысле? — не понял Квон.
— Ну, с ней, и где теперь искать нового воина? — пояснил Араб.
— Ее поставят перед советом хранителей, и только он решит, какое наказание она понесет. Ну, а по поводу воина, ты и сам все знаешь. Круг найдет подходящего воина и отправит его в поиск, — пожал плечами Квон.
— Скажи честно, брат, ты собираешься мстить? — осторожно спросил Майк.
— Да. Но не в том смысле, который ты подразумеваешь, — с хитрой усмешкой ответил бывший наемник.
— Как тебя понимать? — удивился Квон.
— Я не стану вышибать мозги всем подряд и вырезать кварталы. У тех, кто дал команду на похищение моих близких, тоже есть семьи. Я пошлю им предупреждение. Как говорится, ожидание смерти — страшнее самой смерти.
— Поясни, — осторожно попросил Майк.
— Как только Джесси наладит свою электронику, я отправлю электронное письмо на один частный адрес и заставлю главарей этой шайки нервничать. Очень сильно. А потом последует телефонный звонок, после которого они начнут не просто нервничать, а впадать в панику.
— Ну, хорошо. По крайней мере ты не собираешься устраивать настоящую войну, — вздохнул Майк с заметным облегчением.
— Войну?! Нет, время для войны еще не пришло. Скажу вам откровенно, парни: не затащи меня агентство в ту передрягу с островом, я с огромным удовольствием продолжал бы себе спокойно жить на континенте, не обращая внимания на разные неурядицы. Устал я воевать, — тихо вздохнул Араб, опуская голову.
— Тебя что-то беспокоит? — насторожился Квон.
— Я очень беспокоюсь за жену и сына. Вся беда в том, что они теперь не отстанут от моей семьи. Они будут снова и снова пытаться заполучить их в свою лабораторию.