Песенная летопись Великой Отечественной войны

Железный Анатолий Иванович

Я встретил его близ Одессы родной, Когда в бой пошла наша рота. Он шёл впереди с автоматом в руке, Моряк Черноморского флота.

Он шёл впереди и пример всем давал, А родом он был из Ахтырки, И ветер гулял за широкой спиной И в лентах его бескозырки.

Я

встретил его после боя в селе, В просторной украинской хате: Лежал он на докторском белом столе В походном военном бушлате.

Двенадцать ранений хирург насчитал, Две пули засели глубоко, А смелый моряк и в бреду напевал «Раскинулось море широко».

Очнувшись, он тихо хирургу сказал: «Быть может, поедешь в Ахтырку. Жене передай мой прощальный привет, А сыну отдай бескозырку»...

БАКСАНСКАЯ

муз. Б. Тереньтева, сл. группы альпинистов

Потерпев сильнейшее поражение в битве за Москву, гитлеровское командование решило изменить свой стратегический план и захватить бакинские нефтерождения.

Летом 1942 года немецкие войска подошли к Кавказскому хребту, а их горная дивизия «Эдельвейс», состоявшая их тирольских стрелков-альпинистов, ринулась прокладывать пути через перевалы и горные тропы. Несколько её егерей поднялись на самую высокую в Европе горную вершину Эльбрус и поставили там знамя Третьего Рейха. После этого геббельсовская пропаганда затрубила о том, что теперь, с высоты Эльбруса, немцам видна вся Европа. Немецкие горные стрелки достигли озера Рица и были уже в сорока километрах от г. Сухум.

Фашистам противостояли не очень многочисленные отряды советских военных горнолыжников. Исключительно маневренные, вооружённые автоматами и гранатами, они неожиданно появлялись в самых неожиданных местах и наносили значительный урон живой силе и технике противника, чем существенно замедляли его продвижение.

Самые тяжёлые бои развернулись в Баксанском ущелье. Одним из отрядов альпинистов-горнолыжников командовал молодой лейтенант Андрей Грязнов, спортсмен из Днепропетровска. В задачу подразделения входило не только оборонять отведенный участок фронта, но и добывать разведданные для 897-го горнострелкового полка.

И вот, в последний предновогодний день 1942 года из штаба пришёл приказ: во что бы то ни стало добыть данные о точном расположении огневых точек противника в верховьях Баксана. Задача была не простая. Нужно было подняться по крутым горным склонам на высоту свыше 3-х километров, что и было сделано под покровом ночи.

Не желая рисковать жизнями всего отряда, лейтенант Грязнов вместе с лейтенантом Любой Коротаевой утром достигли гребня между вершинами Малого Когутая и Донгуз-Оруна. Оттуда открывалась отчётливая панорама расположения немецких подразделений и скоплений техники. Нанеся всё это на карту, альпинисты хотели уже возвращаться, но тут Андрей Грязнов предложил оставить память об этом дне для будущих поколений новых альпинистов. На листке бумаги простым карандашом он написал:

«Ребята, мы сейчас бьёмся с фашистами. Нам тяжело. Мы вспоминаем костры, которые горели здесь во время восхождения, песни у костров и нашу счастливую довоенную жизнь... Желаем вам быть ещё более счастливыми, чем были мы». Затем он взял гранату,

вынул из неё запал, а на его место вложил свёрнутую записку. Гранату для сохранности обложили камнями.

Вскоре началось наступление Красной Армии, и отборнейшие, вышколенные и вооружённые до зубов специальной техникой фашистские горные стрелки безудержно покатились вниз с кавказских склонов. А лейтенант Андрей Грязнов получил новый приказ: с группой опытных альпинистов взойти на Эльбрус, сбросить с его вершины всяческие следы пребывания там фашистов и водрузить флаг Родины.

Лютовала зима, дула метель, но задание было столь важным и почётным, что двадцать советских альпинистов, преодолев все препятствия, поднялись на вершину Эльбруса и водрузили там советский флаг.

Через много лет Любовь Коротаева вспоминала:

«По дороге к Эльбрусу мы остановились в одном из балкарских селений под Терсколом. Ночью, невзирая на тяжёлый переход, нам не хотелось спать. Мы вышли на веранду, откуда открывалась чудесная панорама. Все горы были залиты лунным светом. Был виден и гребень, где мы оставили гранату. Андрей что-то тихо насвистывал, а потом пропел: «Помнишь гранату и записку в ней, на скалистом гребне для грядущих дней?

Я помню, с какой яростью мы сорвали флаг врага, и с гордостью развернули наш алый стяг. Он реял на ветру, а мы салютовали из всех видов имеющегося у нас оружия».

А те две строчки, пропетые лейтенантом Грязновым на мелодию довоенного танго композитора Бориса Терентьева «Пусть дни проходят», стали началом рождения новой песни о тех героических и незабываемых днях битвы за Кавказ.

Постепенно к первым словам, придуманным Грязновым, его соратники по оружию и по восхождению на Эльбрус стали добавлять всё новые и новые строчки.

В результате сложилась песня, авторами которых были: Андрей Грязнов, Люба Коротаева, Борис Грачёв, Алексей Немчинов, Николай Персиянинов, Гоги Сулкавидзе и Николай Маринец.

Это был единственный случай подобного коллективного творчества в истории советской песни. После войны отряд молодых альпинистов нашёл ту самую гранату с запиской и как дорогую реликвию передал её Любови Георгиевне Коротаевой.

Где снега тропинки заметают, Где лавины грозные шумят, Эту песнь сложил и напевает Альпинистов боевой отряд. Нам в боях родными стали горы, Не страшны бураны и пурга. Дан приказ - недолги были сборы На разведку в логово врага.

Припев: Помнишь, товарищ, белые снега, Стройный лес Баксана, блиндажи врага? Помнишь гранату и записку в ней На скалистом гребне для грядущих дней? Помнишь, товарищ, вой ночной пурги? Помнишь, как бежали в панике враги? Как загрохотал твой грозный автомат, Помнишь, как вернулись мы с тобой в отряд?

На костре в дыму трещали ветки, В котелке дымился крепкий чай. Ты пришёл усталый из разведки, Много пил и столько же молчал. Синими, замёрзшими руками Протирал вспотевший автомат И о чём-то думал, временами Головой откинувшись назад.