Пески Виды. Летопись тринадцати зеркал. Книга 2

Пушкина Александра

– Ффф! Уй! – она прижала ко лбу ладонь. Потом осмотрелась. Увидев растерянную Аню, юная те-ранги слабо улыбнулась. – Ай, сабихо! Молодец, что сообразила в палатку вернуться, и меня принесла. Хоть я и недостойна. Совсем глупая – надо было тебе давно рассказать про куффу! Я думала, они только в рыжих песках водятся, но брат рассказывал, что видел как-то их и в наших краях.

– Лета… – Аня поймала в словах проводницы паузу, – спасибо тебе большое! Ты меня спасла, и… мне кажется, из-за этого тебе стало плохо. Ты сейчас как?

– Ничего! – легко отмахнулась та. –

Бывало и хуже. Когда я, например, Моату себе ловила. Столько сил потратила, что и чешуйка не спасла. Если бы не мату-химра… Ну да это тебе не интересно! Главное, что я тебе помогла спастись, а то хороша бы я была. Тоже мне, дочь вождя – сабихо потеряла, и Виду не смогла найти.

Аня вспоминила перламутровую чешуйку рядом с Летой на песке. Она осталась где-то за пределами палатки.

– Лета, а что за чешуйка? Я видела что-то похожее рядом с тобой там, – она махнула рукой за пределы палатки.

– О, это большая драгоценность! В них ещё хранится магия Виды. Они взяты с панцирей народа видайев. Их теперь уже нет совсем, но чешуйки ещё кое у кого остались. И в них есть сила, которой можно воспользоваться в сложный момент. Бабушка хранила несколько таких, но сейчас отдала мне три последних. Без неё я бы не смогла поднять пески. Наша магия уходит следом за Видой.

– Ой… так может, надо тогда подобрать?..

Лета грустно покачала головой:

– В них магии только на один раз, не ходи.

Помолчали. Аня вдруг спохватилась:

– Ой, Лета! – она припомнила советы по оказанию первой помощи, – может, воды хочешь?

– Вода у меня с собой, – рассмеялась Лета, ткнув себе за спину. – Мату-химра говорит, раньше те-ранги это нужно было для путешествий через большую воду, а теперь – чтобы жар пустыни пережить. Удобно.

Шипение снаружи привлекло внимание собеседниц. Те-ранги осторожно откинула полог импровизированного шатра:

– Ой! Моату говорит, что нам уже пора. А то я бы говорила ещё и говорила. Ты очень хорошая собеседница!

Благодарно кивнув и выглянув следом за спутницей, Аня с удовольствием вдохнула посвежевший воздух. После целого дня в душной, засыпанной песком палатке, он казался сладким и очень чистым.

Новый ночной переход почти не был отмечен событиями. Только раз Аня увидела, как чёрный горизонт прорезало какое-то огромное длиннотелое существо, чем-то напоминающее неуклюжего дракона, только без крыльев и с плавниками.

– Это хаутох, – пояснила Лета, – раньше на них многие летали, они сильные, перевозят и людей и грузы, но когда Вида пропала, хаутохи начали падать. Много людей гибло, и теперь на них разве что грузы перевозят, которые не бьются. Ну и мало их ещё сейчас осталось. Дорого и опасно.

Про себя Аня порадовалась, что существо пролетело вдалеке от них, потому что размеры, даже с такого расстояния, впечатляли – упади такое на них, даже от змееходки мокрого места не останется. К плавным движениям самой Моату девочка привыкла на удивление быстро. Поэтому задремала.

Глава 5. Альмандхакур

Аню разбудил восторженный шёпот Леты:

– Смотри-смотри!

Альмандхакур! Мы добрались!

Горы отодвинулись, напоминая теперь лишь темнеющие на горизонте полоски. Медленно встающее солнце, красило в золото башенки, купола и нагромождение коробочек-домов за высокой каменной стеной. Город, расположенный в песчаном котловане, правда, не впечатлял своими размерами, а хвалёный «золотой» дворец оказался не выше обычной пятиэтажки. Зато за его стенами раскинулась пальмовая роща и на песчаных улочках лежала узорчатая тень невысоких деревьев, похожих на кустарник, а по стенам домов вилось растение, отдалённо напоминающее виноград.

– Правда ведь красивый? – восторженно выдохнула Лета.

Аня вспомнила Фор с его башенками, портом и черепичными крышами. Здешний «город» и в подмётки ему не годился. Подавив щемящие воспоминания, девочка потёрла глаза и ответила, чтобы не обижать спутницу:

– Ага, красивый.

– И дворец, правда, золотой! – не переставала восхищаться Лета.

Аня вгляделась в приземистое строение с претензией на изящность. И впрямь, не понять – это солнце так закрашивает здание, или оно действительно слегка искрится и переливается золотом.

– Куда мы дальше? – решила уточнить Аня, чтобы скрыть своё нежелание восхищаться вместе со спутницей.

– На базар, конечно, – улыбнулась Лета. – Потом переждём пекло в керван-манухива…

– Где?

– Ну, такое место, где отдыхают караванщики.

– А, гостиница…

– Ну, я и говорю, керван… – Лета вдруг рассмеялась и легонько похлопала себя по лбу. – Ой, мату-химре… Терада же говорила, что ты можешь понимать не все слова. Совсем я глупая, прости, сабихо! Ну, едем?

Она легонько тронула вожжи, а Моату заскользила по сыпучему склону бархана, где уже попадались полузасыпанные песком кусты, вниз к городской стене.

Здесь, как и в Форе, у широких кованых ворот обнаружилась стража, но в отличие от скучающего форсита, местные, укутанные в белые одеяния «бедуины», были подтянуты и суровы. У обоих, помимо лунообразного топора на длинном древке, в ножнах покоились ещё и мечи полукруглой формы.

– О, стражи золотовеликого Альмандхакура! – звонко начала Лета, когда до ворот оставалось пара десятков человеческих шагов. – Мы пришли с миром, чтобы пополнить запасы и переждать зной!

Стражи не шелохнулись, зато в боковой нише ворот за ними с лёгким хлопком открылось деревянное окошко:

– В золотовеликий велено пропускать только торговцев с караваном! Всякой пустынной падали тут ошиваться нечего! – прогудел гнусавый, будто простуженный голос.

– О, стражи великого города, – не поменявшись даже в лице, продолжила Лета, – Мы не бредущие пустынники. Мы пришли из оазиса в белой пустыне, чтобы пополнить запасы. У нас есть, чем заплатить, и мы не останемся в золотовеликом дольше одной ночи! Мой брат…

– Что мне за дело до белой пустыни и твоего брата?! – грубо прервал её скрытый в тени за окошком человек. – Кхата тебя забери, если ты не уйдёшь, я прикажу страже поднять вас на ножи.