Песнь для мертвых
Шрифт:
— Это не так просто, — он отвел взгляд. — Даже если это так, что сделано, то сделано.
— Что сделано, то сделано?! — воскликнула я. Я с силой потянула его за руку. — Эй, смотри на меня!
Он с неохотой посмотрел мне в глаза. Их голубизна казалась льдом, и мне стало холодно. В нем не было огня, только лед.
И он не оттаял ни капли.
— Мне нужно идти, — Джей пошевелил челюстью. — Мне отдали приказ. Я должен тебя покинуть. Я ухожу помогать тому, для кого я полезнее. Я не смогу раскрыть твой потенциал полностью, Ада. Мои чувства… чувства
— Нет. Нет — нет — нет, — я замотала головой, стараясь не плакать, не кричать. — Не говори так. Мы поговорим с Джейкобом. Он поймет.
— Я докладываю ему. Это не изменить. Он сказал, может, я смогу потом вернуться, когда он обучит тебя, но мне нужно уехать.
— Джейкоб будет меня тренировать?! Нет уж! — я шлепнула его по руке. — Иди ты! Ты просто сдаешься. Разве нельзя не уезжать и остаться со мной? Это так сложно?
Теперь он злился, ноздри раздувались.
— Это сложно, Ада. Это сложно, потому мне нужно уехать. Я не могу остаться с тобой, и ты ничего не можешь сделать или сказать, чтобы заставить меня остаться.
Мой рот раскрылся, меня словно ударили по лицу.
— Ай, — тихо сказала я, пытаясь сморгнуть слезы. — Даже то, что я тебя люблю? Что ты якобы любишь меня?
— Я люблю тебя, — он сжал мои руки, заглянул в мои глаза. — Я люблю тебя, Ада. Но я такой, какой есть, и мы это знали. У меня есть работа, и я слушаюсь этой работы. Я не слушаюсь тебя.
Я вырвалась из его хватки, отвернулась и закрыла лицо ладонями.
— О, нет. Нет, прошу, пусть это будет плохой сон.
Молчание воцарилось между нами. Такое тяжелое, что я вряд ли могла снова ощущать легкость.
— Это не сон, Ада, — мягко сказал Джей. — Это настоящее. И, поверь, мне очень жаль, что я должен это сделать. Ты должна понимать, что это разрывает меня. Мои чувства к тебе сильны, я люблю тебя. Я…
— Ложь! — взревела я, развернулась, сердце колотилось. — Ты чертов лжец! Ты не любишь меня! Если бы любил, ты выбрал бы меня. Ты остался бы. Остался бы для меня. Но нет. Ты не остаешься.
Он протянул ко мне руку, но я отбила ее.
— Убирайся отсюда! — завизжала я. — Ты сделал выбор!
Он моргнул, раскрыв рот.
— Ада! — тревожный голос отца донесся из коридора.
Блин.
— Иди! — заорала я на Джея. — Веселись с кем — то еще. Надеюсь, тебе сотрут память, чтобы стало проще. Вот бы кто — то так сделал для меня.
— Ада…
— Живо! — закричала я.
Отец ворвался в комнату, когда Джей пропал с мерцанием в воздухе, хотя я знала, что он был по соседству.
Ненадолго.
— Ада, — сказал мне отец, включил свет, пытаясь надеть очки. — Что происходит?
Я пыталась скрыть, что дрожала, что сердце только что разорвали надвое.
— Плохой сон, — сказала я ему.
— Уверена? — он огляделся. — Ты кричала. Тебе снова снились клоуны?
Я кивнула.
— Да. Клоуны. Ты можешь принести мне стакан воды?
Он нахмурился.
— Конечно. Сейчас.
Он повернулся и вышел, и было сложно не рухнуть на
Но все было не так.
И больше не будет правильно.
Отец вернулся из ванной со стаканом воды, и я взяла его, сказала ему, что лягу спать, и ему не нужно переживать. Он был так напуган, что я не сомневалась, что он не будет спать какое — то время.
Когда он ушел, и я снова осталась одна в темноте, я отпустила себя.
Упала на колени.
Сжалась.
Сердце было выжато.
И я тонула.
ГАВА ПЕРВАЯ
26 декабря, Сиэтл
«Представь, я был бы только твоим, но вместо этого я один.
Ты, я и ложь».
— I Sat by the Ocean, Queens of the Stone Age
Ты можешь это сделать.
Я знаю.
Так почему ты нервничаешь?
Я не знаю. Почему я говорю с собой?
Я заметила странный взгляд Перри на мне, гадала, уловила ли она мои мысли. Одно дело — говорить с сестрой в голове, другое — общаться так с самой собой.
Но все было сейчас странно. Я думала, что проведу весь день после Рождества в пижаме, поедая шоколад с кофе с ликером, рыдая по Джею, а не в наряде Баффи, стоя у дома с призраками и порталом в ад, чтобы спасти давно потерянного друга из Вуали. И моя сестра в это время была захвачена ее мужем. В прямом смысле.
Я должна была, наверное, радоваться отвлечению. Последние шесть недель после того, как Джей ушел, были для меня пыткой, терзали эмоционально. Я рыдала так сильно, что даже водостойкая тушь не выдержала, черные реки на моем лице выглядели как каньон гибели. Я поддалась всем клише разбитого сердца из фильмов, оставалась в пижаме весь день, ела мороженое из ведерка, смотрела романтичные комедии и рыдала. Бедный папа не знал, как справляться со мной, но старательно не замечал, что я пила его красное вино. Каждую ночь.
Так было, пока Перри не отвела меня в сторону и сказала, что ей нужна моя помощь, и я ощутила себя полезной. Нашла цель. Если честно, было особенно приятно, что я была нужна ей.
Видите ли, в последнее время я была немного мерзкой. Или сильно. Обвинить в этом можно было только то, что решение Джея выбило меня из колеи, и я не знала, как с этим справиться. Я все еще не знала, если честно. Я не говорила Перри, что мы расстались, потому что они с Дексом были все время такие счастливые. По крайней мере, мне так казалось. Я не хотела, чтобы она смотрела на меня с жалостью. Я хотела казаться сильной, управляющей жизнью, хотя все во мне медленно рассыпалось.