Песнь кинжала и флейты
Шрифт:
Не то чтобы «крыша» над головой была испещрена трещинами или отверстиями, просто в ясные дни свет всё-таки доходил сюда в течение дня, проходя с разных ракурсов, находя для себя небольшие ходы. В пасмурную погоду, конечно же, ни о каких переливах кристаллов не шло и речи, да ещё и сырость лишь увеличивалась от просачивавшейся влаги. Но сегодня погода выдалась солнечной, и Нижний Город, можно сказать, представал перед Ди во всей своей красе.
Было видно обвалившиеся постройки, ветхие остовы старинных домов, фундаменты изб, и всё это теперь с навесами от дождя, палатками и шатрами, а иногда люди спали вообще без крыши над головой, ютясь на матрасах
То и дело глазам представали древние мегалитические комплексы из ритуальных камней или отдельно торчавшие из земли покосившиеся изваяния с практически стёртыми уже формами и по большей части исчезнувшими надписями. Старинные алтари и капища, останки идолов хтонических духов и мелких божков, культовые дольмены с изображениями, рисунками или без оных вовсе.
Краски становились более тусклыми. Но, чем дальше и глубже их вёл Маркелл, тем по-новой строения подземных трущоб обрастали кровлей и этажами. Здесь не было зодчих должного мастерства, всё смотрелось корявым, неровным и довольно странным.
Мужчины в потёртых, но не бедных одеждах как-то недобро на неё поглядывали, беседуя о чём-то между собой, то и дело косясь на новенькую, шагавшую по паутине протоптанных дорог. Какой-то седой карлик сидел на табуретке возле небольшого здания со счётами в руках. Сдвигал костяшки, сосредоточившись на своих мыслях. Следом за ним залаяли на приближение Ди двуглавые псы, стремящиеся сорваться с цепей.
Бурого окраса, с жёлтыми яростными глазами, короткошёрстные, с почти прямоугольной вытянутой мордой и маленькими торчащими ушами, они голосили и лязгали пастями, словно собирались её укусить. Благо отбежать достаточно далеко до дороги от своих будок у них не получилось. А бородатый полненький мужичок, ногами вращавший точильный камень, судя по всему – их хозяин, только посмеивался, глядя на агрессивное поведение своих питомцев. А затем продолжил брать со столика разные затупившиеся ножи, видимо, принесённые горожанами к нему на заточку, и с искрами заострял их лезвия, приводя в порядок.
После пары пустых и казавшихся заброшенными строений Ди углядела, как компания детей в рваных тканях общается возле здания эдакой ночлежки со своими сверстниками, посаженными в толстые клетки из плоских металлических прутьев, сваренных между собой. Одни были снаружи, другие в плену, что весьма возмущало увидевшую это девушку.
– Почему они в клетках?! – ошарашено воскликнула она, интересуясь у Маркелла.
– Это беспризорники, – махнул он. – Видимо, чем-то провинились. Керрибах сажает туда самых непослушных, чтобы угомонились. Это временная мера, не переживай. Ему они нужны живыми и здоровыми. А впрочем, не всегда, – отвечал тот. – Иногда покалеченные вызывают больше жалости, таким жители Верхнего Города подают больше денег. Так что не удивляйся, если у кого-нибудь из них не будет хватать кисти руки или глаза.
– Что? Это же чудовищно! – заявляла она, остановившись на месте, словно не желая оставлять здесь всё так, как есть.
– Зато они живы, а не распроданы на органы. Вон, гляди, через мост как раз лавка чёрных алхимиков. Идём, – манил за собой её гном.
– Их надо вызволить, – заявила Ди, заметив рядом с клетками громадного эльфа.
Немолодой мужчина с тёмно-серой прямой бородой раскуривал трубку, для неё казавшуюся крупным ковшом. Он был гораздо выше и крепче, чем капитан стражи или тот мясник в подворотне. Настоящий великан, в пору прародителям партам – старейшим эльфам, сошедшим в сей мир и устроившим его колонизацию.
Старшие эльфы прибыли со своим лидером Парталомеем, от кого и получили своё название. Сейчас их ещё иначе называли «элдерами», старейшими. Эльфами первородными, ещё не разделёнными на тёмных, светлых и остальных.
На мужчине были длинные багряные штаны в вертикальных складках и острыми концами у щиколоток. На тканом поясе красовались широкий палаш и многохвостая плеть «кошка». А байковая рубаха каштанового цвета в крупную клетку трещала по швам, когда он изгибал свои мускулистые руки, периодически вынимая трубку из угловатых пухлых губ.
Спорить с его порядками и сражаться с таким господином у Ди сейчас попросту не было сил. Пришлось оставить запертых детей, двигаясь дальше, но сетуя своему спутнику, что это довольно бесчеловечное поведение по отношению к тем.
– Нельзя же так сковывать свободу! – с жалостью оглядывалась девушка. – Напроказничали там они или нет, они же дети! Им надо играть, бегать везде, всюду залезать и активничать.
– Здешние порядки могут показаться тебе довольно странными, – хладнокровно подметил Маркелл. – Но держись меня и вскоре привыкнешь. Идём, кажется, Вурс сейчас за прилавком.
Они перешли по небольшому деревянному мостику через зловонную речку нечистот, перебравшись к чему-то типа алхимической лаборатории. Запах здесь царил ещё хуже от самых разных испарений при проведённых экспериментах, а в распахнутую дверь было видно множество всяких склянок, пустые столы и какого-то типа небольшого роста в буроватой тунике с длинными рукавами и крупным платком на плечах.
Он больше был похож на гоблина, чем на гнома, однако череп был совсем другого строения. Почти плоский нос, полное отсутствие всякой растительности. Выпирающие кости надбровных дуг над жёлтыми глазами, лысая голова с торчащими острыми ушами немалой длины, редко посаженные чёрные зубы, все одинаково острые без разделения на резцы, клыки и моляры. А кожа будто бы была покрыта чешуёй или даже округлыми пластинами керамической черепицы из обожженной глины.
– Вурс, ты здесь! Здорово! Рад тебя видеть! – махал ему Маркелл, и незнакомец вышел наружу.
Лиц его для Дианы казался пугающим и потусторонним. Совершенно не естественным для знакомых ей обитателей этого города, включая уйму путешественников в Стеллантор, которых она видела за свою жизнь. Этот лысый низкорослик с яйцеобразным вытянутым черепом был для неё прямо-таки в диковинку.
– О, это ты, – признал он свирфа.
Голосок его напоминал птичье карканье с ярко выраженной гнусавостью и какой-то рокочущей вибрацией. Скорее высокий, чем низкий, однако же отдающийся изнутри глотки будто многоголосьем загадочного эха. Сам он Диану разглядывал не менее любопытно, подбежав и став обнюхивать, словно собака.
– Хм, хм, тебя били сегодня, – причитал он. – Приходи, когда раны и синяки заживут.
– Зачем приходить? – не понимала та, чувствуя себя не комфортно, когда он бродил вокруг неё и шмыгал чем-то отдалённо похожим на нос.
– Продать почку, ну или зачем ты сюда явилась? С Верхнего Города сюда просто так не приходят, деточка. Лоскуты кожи там снять со спины и бёдер. Сдать волосы. Глаза у тебя красивые, знаю, кто бы их мог купить, – глядел на неё он снизу вверх.
– Вот ещё! Не собираюсь я себя продавать! – возмущалась Ди. – Ни по частям, ни целиком! Мы вообще просто шли мимо, – косилась она на Маркелла.