Песнь крови

Райан Энтони

– Атака на всех аспектов была отвлекающим маневром… – сказал Ваэлин. – Они намеревались убить всего одного из них.

– Быть может, а может, и двоих. На самом деле, если взглянуть чуть шире, возможно, подлинной целью были вы, а аспекты просто подвернулись под руку.

– Это и есть ваш вывод?

Она покачала головой.

– Любая теория требует исходных предположений, и в данном случае я предположила, что те, кто планировал это нападение, стремились причинить урон орденам и Вере. Разумеется, если просто убить аспектов, это соответствовало бы данной цели,

но ведь вместо них будут назначены новые аспекты, такие, как аспект Тендрис Аль-Форне, а будет вполне логично предположить, что его избрание вызвало раскол между орденами. Итак, ущерб причинен.

– То есть вы хотите сказать, что все нападение было задумано ради того, чтобы сделать Аль-Форне аспектом Четвертого ордена?

Она обратила лицо к небу и прикрыла глаза, предоставив солнцу согревать ее кожу.

– Да, хочу.

– Это опасные речи, ваше высочество.

Она улыбнулась, не открывая глаз.

– Я говорю это только вам. И, если можно, называйте меня просто Лирна.

«Она посулила власть, и это не сработало, – подумал Ваэлин. – И вот теперь она искушает меня знаниями…»

– А как называл вас Линден?

Принцесса замялась лишь на миг, прежде чем отвернула лицо от солнца и посмотрела ему в глаза.

– Он называл меня Лирной, когда мы были наедине. Мы дружили с детства. Он посылал мне из леса множество писем, так что я знаю, как сильно он вами восхищался. У меня сердце болит при мысли, что…

– «Ради любви следует рискнуть всем либо погибнуть», – Ваэлин чувствовал, что голос у него сделался хриплым от гнева и лицо гневно хмурится. Он видел также, что принцесса больше не улыбается. – Так вы ему сказали?

Он точно видел, что по ее лицу пробежала тень сожаления, хотя и всего лишь на миг, и впервые за все время в ее голосе послышалась неуверенность.

– Он сильно страдал?

– Яд в крови заставил его кричать от боли и исходить кровавым потом. Он говорил, что любит вас. Он говорил, что отправился в Мартише ради того, чтобы добиться одобрения вашего отца, чтобы вы смогли пожениться. Перед тем как я перерезал ему горло, он просил меня передать вам письмо. Когда мы предали его огню, я это письмо сжег.

Принцесса на миг прикрыла глаза – воплощение красоты и скорби, – но, когда она открыла их снова, все исчезло, и в ее голосе не было слышно никаких чувств, когда она ответила:

– Я во всем следую желаниям моего отца, брат. Так же, как и вы.

Понимание того, что она права, хлестнуло его, как бичом. Они оба замешаны в этом на равных. Оба втянуты в это убийство. Быть может, он устоял и не спустил тетиву, но все равно, именно он подставил Линдена под тот роковой выстрел, точно так же, как именно она отправила его в Мартише. Ваэлину пришло в голову, что, быть может, именно таков и был план короля с самого начала: связать их воедино гнусным убийством и общим чувством вины.

Теперь он понимал, что враждебное отношение к ней было лишь обманом, попыткой отречься от своей собственной доли вины. И, несмотря на это, он все равно держался за него. «Она холодная, она расчетливая, ей нельзя доверять». Но, в первую

очередь, Ваэлин ненавидел то, что она по-прежнему имеет власть над ним и без труда способна вызывать его интерес.

В глазах у нее блеснуло нечто непонятное. Ваэлин осознал, как пристально он на нее смотрит. «Страх, – решил он. – Единственный мужчина, который ухитрился ее напугать».

Он поклонился снова. Чувство вины у него в душе смешалось с удовлетворением.

– С вашего разрешения, ваше высочество…

* * *

Сестра Гильма была пухлой и доброжелательной, улыбчивой, с блестящими голубыми глазами, которые как будто непрестанно искрились весельем.

– Во имя Веры, будьте повеселее, брат! – сказала она при первой встрече, шутливо ущипнув Ваэлина за подбородок. – Можно подумать, что на ваших плечах – все заботы Королевства! Вас уже прозвали «брат Кислая Рожа».

– Тебе точно нужен целитель в полку? – осведомился Норта.

Сестра Гильма расхохоталась.

– О, я заранее вижу, что мы подружимся! – сказала она со своим густым нильсаэльским выговором и стукнула Норту по руке – уже далеко не так шутливо.

Ваэлин скрыл свое разочарование, когда аспект Элера не сочла возможным прислать в ответ на его запрос сестру Шерин. Впрочем, его это особо не удивило.

– Вы получите все, что вам требуется, сестра.

– Да уж, вы постарайтесь!

Она рассмеялась. За месяц, миновавший с ее прихода, Ваэлин обнаружил, что она имеет обыкновение смеяться, когда говорит серьезно, и пускает в ход абсолютно ровный, без тени усмешки, тон, когда поддается своей склонности к мягким, но бьющим без промаха издевкам.

– Сегодня еще две сломанных руки, – хмыкнула она, когда Ваэлин вошел в просторную палатку, которая служила ей смотровой, и насмешливо покачала головой. На топчанах спали четверо перевязанных людей. Еще двоих перевязывали помощники – сестра настояла на том, чтобы выбрать их из числа солдат. К удивлению Ваэлина, она взяла двоих самых забитых из числа бывших узников, щуплых парней с неплохими мозгами и аккуратными руками. Солдаты из них, скорее всего, все равно вышли бы плохие.

– Если вы и дальше будете так гонять своих людей, через месяц вам не с кем будет идти в бой!

Она широко улыбалась, глаза у нее весело сверкали.

– Битва – дело суровое, сестра. Мягкое обучение воспитает мягкотелых солдат, которые быстро превратятся в покойников.

Ее улыбка слегка потускнела.

– Так, значит, битвы будут? Грядет война?

«Война…» Этот вопрос был на устах у всех. Миновало четыре недели с тех пор, как король вызвал к себе владыку фьефа Кумбраэль, и ответа он пока не получил. Королевскую стражу держали в казармах, все отпуска были отменены. Слухи разносились с ужасающей скоростью. На границах собираются кумбраэльские войска. В Урлише видели кумбраэльских лучников. Тайные секты отрицателей замышляют разнообразные гнусности, вдохновленные Тьмой. В воздухе носилось ожидание и неуверенность, и Ваэлин гонял своих солдат в хвост и в гриву. Если грянет буря, надо, чтобы они были готовы.