Песнь крови
Шрифт:
Ваэлин не привык смущаться, и ему это показалось невыносимым.
– Вы посылали за мной, ваше величество.
– Да.
На этот раз король задержал взгляд на принцессе Лирне на секунду дольше.
– Да, посылал.
Он повернулся и указал на выход из павильона.
– Я хотел познакомить вас с одним человеком. Дочь моя, пожалуйста, останьтесь и постарайтесь показать собравшемуся простонародью, что мы с вами, как бы то ни было, все-таки выше их.
– Конечно, батюшка, – ответила принцесса бесцветным голосом.
Ваэлин опустился на одно колено, взял протянутую
– Ваше высочество, – сказал он, вставая и отчетливо сознавая, что король рядом, – мне кажется, вы не правы.
– Не права?
У него было множество причин не делать этого, это было чудовищное нарушение этикета, однако он подступил ближе, поцеловал ее в щеку и шепнул на ухо:
– Тьма – это не суеверия. Порасспрашивайте в южных кварталах, пусть вам расскажут про Одноглазого.
– Ты хотел меня испытать, Юный Ястреб?
Они вышли с противоположной стороны павильона. Они были одни, если не считать двоих стражников. Король чапал по грязи, подол его горностаевой мантии был весь измазан. Он сделался как-то ниже ростом, съежился от старости, его голова едва доходила Ваэлину до плеча.
– Испытать, ваше величество? – переспросил Ваэлин.
Король развернулся и накинулся на него.
– Не шути со мной, мальчик! – он впился в него взглядом. – Не надо!
Ваэлин бестрепетно встретил его взгляд. Может, король и сова, но вот он больше уже не мышонок.
– Вас оскорбляет моя дружба с принцессой Лирной, ваше величество?
– Нет между вами никакой дружбы! Ты ее на дух не переносишь, и не зря.
Король склонил голову, задумчиво сощурил глаза.
– Она хотела показать тебе этого блестящего юнца, возбудить в тебе ревность. Так?
«Кешет, – вспомнил Ваэлин ее слова в саду Аль-Гестиана. – Атака лжеца. Спрятать один ход внутри другого». Лорд Дарнел был отвлекающим маневром, тем, чего ожидал ее отец. «Вы должны отказаться сделать то, о чем сегодня попросит вас мой отец».
Он пожал плечами:
– Видимо, да.
– Что ты ей сказал? Ты же не просто хотел урвать поцелуйчик, я знаю!
Ваэлин натянуто, застенчиво ухмыльнулся.
– Я ей сказал, что ее красота увядает, а вместе с ней и возможности.
Король крякнул и снова побрел по грязи, заметно сутулясь.
– Не стоит ее так поддевать. Важно, чтобы вы не сделались врагами. Ради Королевства, понимаешь?
– Понимаю, ваше величество.
– Она за него замуж не собирается, да?
– Очень сильно сомневаюсь.
– Я так и знал, – король вздохнул устало и разочарованно. – Если бы еще этот малый не был таким болваном! Тяжко все-таки иметь умную дочь. При такой красоте, да еще и ум – это противоестественно. По моему опыту, действительно красивые женщины бывают либо необыкновенно обаятельными, либо невероятно злющими. Ее матушка, моя драгоценная усопшая королева, славилась своей красотой и злюка была непревзойденная, но, по счастью, мозгов почти не имела.
«Это не откровенность, – догадался Ваэлин. – Просто еще одна маска. Он делает ложь из
Они подошли к замысловато украшенной карете. Дерево с вычурной резьбой сияло сусальным золотом, окна были задернуты черным бархатом. Запряжена карета была четверкой серых в яблоках. Король жестом велел Ваэлину отворить дверцу, кряхтя, забрался в карету и поманил за собой Ваэлина. Король устроился на мягком кожаном сиденье и постучал в стенку костлявым кулаком.
– Во дворец! Да не гони.
Снаружи послышалось щелканье бича, серая четверка налегла на постромки, карета дернулась и пришла в движение.
– Подарочек, – сообщил король. – Карета с лошадьми. От лорда Аль-Тельнара. Помнишь такого?
Ваэлин вспомнил роскошно одетого человека, виденного в зале совета.
– Министр королевских сооружений.
– Да. Подлый и хитрый человечишка. Хотел, чтобы я отобрал у кумбраэльского владыки фьефа четверть его земель в наказание за бунт его брата. Разумеется, уж он бы великодушно взвалил на себя тяжкую ношу управления этими землями, заодно со всеми прилагающимися рентами. За карету я его поблагодарил, отобрал у него четверть его собственных земель и передал ренты владыке фьефа лорду Мустору. На вино и шлюх ему на некоторое время хватит. Напомнил лорду Аль-Тельнару, что настоящие короли не продаются.
Король порылся под плащом и выудил кожаный кошель размером с яблоко.
– Вот, – он кинул кошель Ваэлину. – Знаешь, что это такое?
Ваэлин распустил завязки и обнаружил в кошеле большой синий камень с серыми прожилками.
– Лазурит. Крупный.
– Да, самый большой из когда-либо найденных, добытый в копях Северных пределов семьдесят с лишним лет тому назад, когда мой дед, двадцатый владыка Азраэля, построил башню и основал первую колонию. Знаешь, сколько он стоит?
Ваэлин снова взглянул на камень. Свет лампы играл на его гладкой поверхности.
– Очень дорого, ваше величество.
Он затянул кошель и протянул его обратно королю.
Старик сидел, не вынимая рук из-под плаща.
– Оставь себе. Это королевский дар самому ценному из его мечей.
– Я не нуждаюсь в богатствах, ваше величество.
«И я тоже не продаюсь».
– Однажды богатство может пригодиться даже брату Шестого ордена. Если хочешь, можешь считать его талисманом.
Ваэлин подвесил кошель к поясу.
– Лазурит, – продолжал король, – самый дорогой минерал в мире, который высоко ценится у всех народов. У альпиранцев, у воларцев, у королей-торговцев Дальнего Запада. Он дороже серебра, золота и алмазов, и большая часть месторождений находится в Северных пределах. Разумеется, у Королевства есть и иные богатства: кумбраэльские вина, азраэльская сталь и так далее, но именно благодаря лазуриту я построил свой флот, именно благодаря лазуриту я выковал королевскую стражу, два гвоздя, на которых держится Королевство. А владыка башни лорд Аль-Мирна докладывает мне, что лазуритовые жилы начинают иссякать. Еще двадцать лет – и там останется так мало, что не на что будет оплачивать даже труд рудокопов. И что же нам делать тогда, а, Юный Ястреб?