Песнь ножен

Хантер Ким

— Да, пожалуйста, — сказала Лайана. — В Зэмерканде не осталось никого, кто мог бы нам помочь.

Юноша, которого звали Улузизикия (близнецы называли его Луз), явился незамедлительно, как только его позвали. Он несколько брезгливо оглядел комнату, и это было неудивительно: здесь пахло как в кабаке — табачным дымом и алкоголем. Трезвому человеку неприятно входить в комнату, где только что происходила пирушка.

— Юноша, — сказал Солдат, — присядь. Выпьешь немного вина?

— Нет, господин. Не буду, с вашего позволения.

— Называй меня Солдатом, как делают все остальные.

— Да… Солдат. — Это обращение далось мальчику с трудом.

— Луз…

могу я звать тебя Луз?

— Конечно.

— Так вот, Луз, нам нужен маг. Сандо и Гидо сказали, что ты только учишься, однако выбора у нас нет.

Юноша с готовностью закивал. Он приосанился, а его глаза загорелись, как два фонарика.

— Да, сэр… Солдат. Да-да. Я маг. Конечно, я только учусь, но ничего. Маги учатся всю свою жизнь. Нам всегда недостает времени в полной мере обрести навыки этого искусства. В моем распоряжении достаточно заклинаний, причем разных видов. Крибле-крабле-бумс, мумбо-юмбо, абракадабра, любовные эликсиры… — Он бросил взгляд на королеву и прибавил: — Хотя, кажется, эликсиры вам ни к чему. У вас прекрасная жена, и вы безумно ее любите.

Лайана улыбнулась и пробормотала:

— И льстец к тому же.

— Вовсе нет, ваше величество, просто я могу читать в человеческих сердцах как в раскрытых книгах.

Солдат одобрительно кивнул:

— Этот юноша весьма и весьма умен. Так вот, Луз, нам нужна хищная птица, которая полетит на запад и будет шпионить за Гумбольдом, дабы выяснить, где он держит Утеллену, мать ИксонноксИ. Можешь ли ты обеспечить нам такую птицу?

— И даже лучше, — вскричал Луз, вскакивая на ноги. — Я могу превратиться в нее и сделать все самостоятельно!

Лайана нахмурилась.

— Это очень опасная задача, Луз.

— Не имеет значения. Я смеюсь над опасностью. Я плюю ей в лицо!

Гидо сказал:

— Он полон огня.

— Он сам — огонь, — добавил Сандо.

— Увы, одного энтузиазма недостаточно, — вздохнул Солдат. — Для нас очень важно, чтобы ты вернулся с нужными нам сведениями. Ты молод и горяч, а здесь нужна холодная голова. Какую птицу ты можешь порекомендовать для подобной миссии?

— Лучшая птица для такого задания — воробей, — ответил юноша. Увидев, как изменились выражения лиц всех, сидящих вокруг, он посерьезнел и признался: — На самом деле я умею превращаться только в воробья. Это единственное птичье заклинание, которое у меня получается. Ястребы, соколы, орлы — они требуют много опыта. Но воробей, в конце концов, тоже птица. Стойкая маленькая птичка, ловкая и хитрая. Воробьи просто обязаны быть такими, иначе им не выжить в нашем жестоком мире.

Удрученные взгляды аудитории подсказали Лузу: лучше бы ему поскорее развить свою идею.

— Дайте мне объяснить. Даже умей я выбирать из всего птичьего царства, я бы по-прежнему настаивал на воробье. Смотрите: орел вызовет подозрение. Орла они будут ожидать. То же касается ястреба или сокола. Я знаю, это очень мудро — послать хищную птицу, которая способна защитить себя от других хищников. Птицу, на которую не будут охотиться ради мяса. Но подумайте, насколько это привычно. Все знают — именно хищников используют в качестве соглядатаев. А теперь о воробьях: их повсюду полно. Скучный, маленький коричневый воробей… взгляд на нем не останавливается. Даю слово: я соберу информацию, не вызывая подозрений, да и вернусь вместе с женщиной.

— Луз дело говорит, — заметил Сандо.

— Очень умное дело, — добавил Гидо.

Солдат все еще колебался.

— Ты готов рискнуть своей

жизнью, обернувшись воробьем? — спросил он. — Тебя будут подстерегать хищники.

— Повсюду великое множество воробьев. Мир заполонен воробьями. Мне должно очень сильно не подфартить, чтобы я попался хищнику.

— Да будет так, — решил Солдат. — Мы с благодарностью принимаем твое предложение.

Глава девятая

Воробей летел над землей. Это осторожное маленькое существо никогда не оставалось подолгу на одном месте, даже если его одолевала усталость. А меж тем воробей и впрямь был сильно измотан. Он летел с самого рассвета, присаживаясь на несколько секунд то здесь, то там. Где бы он ни приземлялся, остальные воробьи смотрели на него с подозрением, будто не признавая за своего. Некоторые даже пытались затеять с ним ссору, хотя он норовил уклониться от драки, если это было возможно.

В небе кружили соколы и орлы, но к счастью — никаких ястребиных вроде пустельги. Луз — а это был он, принявший обличье воробья, — знал, какую местность предпочитают ястребиные, и старался избегать таких мест — лесов и рощ. Соколы и орлы не интересуются такой мелкой добычей, как воробьи. Они гоняются за зайцами и даже небольшими оленями. Луз мог опознать пустельгу по внешнему виду: она имеет более обтекаемую форму крыльев, нежели канюки, луни и коршуны, и у нее рыжеватые перья на внутренней стороне крыла.

В тех случаях, когда избежать леса не удавалось, Луз соблюдал предельную осторожность и глядел в оба.

Однажды ему пришлось укрыться в дупле трухлявого дуба. Хозяйка-белка не желала пускать его туда, но Луз увидел ястреба-тетеревятника — родственника пустельги, и у него не было выбора. Когда белка попыталась угрожать ему, Луз крикнул самым громким голосом, на который только был способен воробей: «Пошла прочь отсюда, дура!» Белка, которая, разумеется, никогда не слышала, чтобы птица разговаривала человеческим голосом, в страхе поджала хвост и ретировалась в глубь дупла. Когда ястреб-тетеревятник улетел, Луз поблагодарил белку и продолжил свой путь.

К сожалению, Луз очень смутно представлял, где искать Утеллену. Он знал: женщина находится в военном лагере, расположившемся где-то среди гор и холмов. Разумеется, лагерь достаточно велик, трудно было его не заметить, но маленькой птичке пришлось потратить несколько дней в полетах над пропастями и ущельями. Дважды воробей-разведчик едва избежал смерти, попавшись на глаза сначала ястребу-тетеревятнику, а потом пустельге.

Однако это не устрашило Луза. Он продолжал поиски, останавливаясь только затем, чтобы перекусить семенами или фруктами и попить из горных ручьев. На пятый день второй недели он нашел армию в долине к северу от высоких скал. На краю лагеря солдат кормил птиц хлебными крошками. К тому времени Луз успел ужасно проголодаться, поскольку ничего не ел уже сутки. Он затесался среди зябликов и воробьев, суетившихся над крошками.

— Есть! — крикнул вдруг солдат.

И внезапно Луз вместе со многими другими птицами оказался в сети. Он отчаянно бил маленькими крылышками и клевал толстые нити сетки… Тщетно. Его поймали! Сверху протянулась рука, взяла Луза и аккуратно выпутала из ловушки. Затем его засунули в клетку, где уже сидела дюжина птиц. Они отчаянно орали и бились о решетку своей тюрьмы.

Юноша был в отчаянии. Солдат дал ему важное задание, а Луз позорно провалился! Он попал в руки врага, в клетку, возможно — на всю жизнь.