Песнь о Кейлех
Шрифт:
– Да.
Кейлех теперь сама сделала знак налить. Пилось опасно хорошо, а разговор был трудный. Надо было Йонгу правду рассказать, что бы тот понял… или просто выговориться хотелось… сказать то, что действительно произошло тогда.
– От безысходности… А потом и надо было… В наших владениях полно могильников, еще с войны магов. Вместе с захороненными телами прятали разное: амулеты, артефакты, но главное – золото. Торуй мне тогда не говорил, знал, что отговаривать буду, но он пару могильников раскопал. Ему тогда очень повезло: те могильники «чистыми» были. Он там золото, украшения нашел. А вот на третьем, вышла беда. Раскопал он одно проклятье, все, кто был с ним, погибли, только Торуй еле ноги унес.
Кейлех замолчала. Взгляд ее стал каким-то обреченным, будто воспоминания о прошлом, все еще причиняли боль.
– Условием была ты? – догадался Йонгу.
– Да. Кстати, с той проблемой он быстро разделался и остался при доме магом.
– Тоскуешь по нём?
– По Скиллу? – Кейлех зло рассмеялась. – Да я всех духов благодарю, что надоумили его выйти в лес в ту ночь! Ты ведь правильно говорил, что насильно мил не будешь. А как подумаю, что еще немного… и не выдержала бы, сама его бы напоила, и к нечисти вывела… Он ведь магом был, к тому же мужчиной физически сильным. Любил всячески показывать, что я слабее: избивал, унижал. И ведь защищаться не могла, он применял заклятье обездвиживания. Стыдно, - женщина скривилась, - Я – шаман, и не могла ему противостоять. Но не это самое страшное. Скилл всем и каждому мною в лицо тыкал. Типа, сморите, вот она, Кейлех, из баллады, а я делаю с ней все, что хочу. И ребенка не хотел, все время ворожил… Я понимала, что он муж, и я его собственностью была. Только смотрела на него, ненавистного, и выть хотелось.
Теперь молчали долго. У каждого были свои мысли. Минута откровения прошла, в голове немного прояснилось, но хмель не вышел. Выпили еще по одной. Молча, не чокаясь, будто каждый хоронил свои воспоминания. Вдруг лицо Йонгу оказалось совсем близко, и Кейлех опять почувствовала его дыхание на шубах. Губы пересохли, и инстинктивно женщина облизала их. И мгновение спустя дыхание перехватило от поцелуя. Тут было все: и нежность, и желание. С полустоном-полувсхлипом она нашла в себе силы отстраниться. Кейлех не могла смотреть на Йонгу. Она тяжело дышала, стараясь погасить огонь в крови.
Это неправильно! Этого не может происходить. Кейлех в тайне гордилась своей холодностью. Не понимала раньше, как можно терять голову в объятиях мужчины. Но теперь… ох, нужно было срочно уходить, а не то она скоро раздвинет ноги под Даллионом, словно потаскуха какая.
Кейлех, все еще не смотря на Йонгу, встала и, покачнувшись, оперлась о стол. В голове шумело, то ли от хмеля, то ли от близости Йонгу. А может, и оттого, и от другого.
– Мне надо идти.
– И как ты это представляешь? – разве его голос можно назвать скрипучим? О нет, теперь он напоминал тихое рычание опасного зверя.
– Ты останешься!
Его руки уже были на ее талии и поворачивали к себе. «Духи пресвятые, - взмолилась Кейлех, - дайте мне волю оттолкнуть его, и дайте мне сил уйти!». Но духам, видимо, не было дела до внутренней борьбы женщины. Она посмотрела в его глаза и утонула в бархате ночи…
– Ты останешься!
– это был не вопрос.
– Да… да, я останусь.
О духи пресвятые! Мир просто перестал существовать! Он целовал ее, не давая переводить дух. Не отрываясь от ее губ, смог раздеть их обоих. Как она оказалась на кровати? Уже не важно. В животе у Кей что-то сжалось и взорвалось каскадом ощущений... Кейлех не представляла себе, что мужские руки могут быть такими... Он был вторым, но Кей впервые не было страшно и противно. Впервые, зажмурив от наслаждения глаза, она отдавала себя мужчине, полностью овладевшим ею...
Потом, притихшая, она лежала рядом с тяжело дышавшим Йонгу, и боялась посмотреть на него. По телу разлилась ленивая нега. Уходить не хотелось. Ей было хорошо с ним, в его сильных и теплых объятиях, и поэтому было стыдно. Словно предала себя, хотя и не понимала, как такая мысль могла прийти в голову…
– Посмотри на меня.
Повеление, которое она не смогла не выполнить. Повернуться, чтобы снова утонуть в темных глазах, опалами сверкающих в полумраке.
– Считаешь меня мразью?
– Йонгу привстал на локте.
– Нет, - еле выдавила из себя женщина.
– Тебе было плохо?
– Нет.
– Что тогда не так?
– Считаю себя шлюхой.
Йонгу молчал, все еще пристально смотря на Кейлех. Вот такого он не ждал. Где-то на задворках души проснулась вина.
– Ты не шлюха.
Кейлех криво улыбнулась. Йонгу и раньше замечал эту странную улыбку. Но впервые она разозлила его. Почему они должны винить себя за случившиеся? Два взрослых человека утешили друг друга как могли. Делов то?
– Кейлех, ты можешь порвать договор.
– Кейлех широко распахнула глаза. Что он говорит? Йонгу, тем временем продолжил: - Я никогда не потребую возмещения или поединка. Все будет так, будто и не было никогда этой демоновой помолвки. И про эту ночь никому не скажу. Это будет только между нами. Дай мне договор.
Женщина поднялась и ушла за ширву за договором. Своей наготы она не стеснялась. Во-первых, её закрывали волосы, что рассыпались плащом, прикрывая грудь и ягодицы. А во-вторых, был ли смысл стесняться мужчину, с которым только что делила ложе?
Всего через минула она вернулась, протягивая Йонгу документ и свой киндал. Сел, молча взял свиток и протянутое оружие, полоснул по ладони острым металлом и капнул на договор своей кровью.
– Я, Йонгу Каменное Сердце из рода Даллионов, в присутствии шамана Кейлех Волчья Вьюга Мэллори из дома Дамионов, официально расторгаю помолвку с Арвеной Тонкой Лисой из дома Дамионов. Род Даллионов претензий не имеет.
Келех взяла кинжал и также слегка надрезала ладонь.
– Я, Кейлех Волчья Вьюга Мэллори из дома Дамионов, как представитель дома Дамионов, подтверждаю согласие дома Дамионов и самой Арвены Тонкой Лисы расторгнуть помолвку. Дом Дамионов претензий не имеет. Да будет так.
– Да будет так, - тихо сказал Йонгу.
Как только последние ритуальные слова были произнесены, договор исчез в неярков вспышке. Глава рода Даллион знал, что также сейчас исчез и его экземпляр, хранящийся в сейфе замка.
Мужчина накрыл ладонью кровоточащую ладонь Кей, и прошеплат пару фраз, заживляя порезы.
– Я не маг, но затворять неглубокие раны научен, - усмехнулся он.
– Ложись. Будем спать. Ты же не думаешь, что я выпущу даму на такой мороз, да еще среди ночи?
Кейлех впервые увидела его улыбку. Камень улыбнулся, и лицо прорезала сетка мелких морщинок. Взгляд сам собой соскользнул ниже по обнаженному телу, Кей охнула, а Йонгу перестал улыбаться и застыл напряженной скульптурой. В отличие от лица, пропорции тела были идеальны, а вот кожа… покрытая разнообразными рубцами и шрамами, напоминала неудачный рисунок на дереве. Сколько же боли надо было вынести? Не удержавшись, Кейлех присила рядом нагнулась и коснулась изуродованной кожи губами. Йонгу вздрогнул. Приподняв глаза, Кей увидела, что мужчина напряженно наблюдает за ней. Кейлех продолжила исследования его тела губами и пальцами… и уже через несколько минут вновь оказалась на смятых влажных простынях. Теперь уже мужчина исследовал ее шрамы и татуировки…