Песнь одного дня. Петля
Шрифт:
Гость идет дальше, к другим жильцам.
* * *
Они стоят в дверях спальни и смотрят на спящих детей. Ауса шепчет:
— Сегодня была ужасная авария. Мне сказала одна женщина, она слушала вечерние известия. Маленькая девочка попала под грузовик, конечно, насмерть. Даже подумать страшно.
Свава вздрагивает, ее мысли возвращаются к необъяснимому страху, который она испытала сегодня. Она смотрит на Аусу и виновато улыбается.
— Когда
— Конечно, ведь это мог быть и он, — говорит Ауса, она отворачивается, ей к горлу подкатывает ком.
— Ауса, милая, что с тобой? — дружески спрашивает Свава. — Ты знала эту девочку?
— Нет, но в таких случаях мне всегда бывает тяжело, будто пострадал мой собственный ребенок. Не могу объяснить, но, когда я слышу, что у кого-то случилось несчастье, мне кажется, что все люди мне родные.
Свава не смотрит на Аусу, она лишь бросает мгновенный взгляд на дрожащие ресницы девушки и снова обращает его на своих спящих детей. Они такие румяные и здоровые. Ей хочется схватить Инги в объятия, прижать к груди. Она больше никогда не будет так глупо прогонять его, никогда не будет с ним расставаться. Ни за что.
— Конечно, о таком несчастье даже подумать страшно, но все-таки не надо принимать слишком близко к сердцу то, что не касается тебя непосредственно, — говорит она Аусе, желая успокоить ее.
Как раз в эту минуту к ним заходит гость со своим воззванием. Свава рассеянно смотрит на воззвание.
— Ах, это! К нам уже приходили с ним три или четыре раза.
— Значит, вы его уже подписали? — вежливо спрашивает гость.
— О нет, нет! И не собираюсь! Я ничего не понимаю в политике.
Свава невольно улыбается. И гость видит, какая у нее красивая улыбка.
— Это не политика, — говорит он.
— А что же? — улыбается Свава.
— Вам это только кажется, потому что вы, как вы сказали, ничего не понимаете в политике.
— Зато мой муж понимает, он прекрасно разбирается во всех мужских делах.
— Вот удивительно, — говорит гость. — Почему женщинам доставляет удовольствие притворяться более глупыми, чем они есть? Я убежден, что вы против войны, что вы за мир. Женщины всегда за мир, потому что они думают о своих детях, будущее человечества им гораздо ближе, чем мужчинам.
— Одно я знаю точно, — говорит Свава. — Я против России. Просто ужас, что творят эти коммунисты!
Гость незаметно улыбается, ему уже приходилось слышать такие слова.
— Вы долго жили в России? — спрашивает он с интересом.
Свава не может удержаться от смеха.
— Нет, упаси боже, да я туда и не поеду ни за какие деньги!
— Тогда откуда же вы знаете, что там делается? Может быть, ваш муж был в России?
— Разве это обязательно? Достаточно слушать последние известия и читать газеты. — Свава начинает сердиться. — Для того, чтобы понять, что творится в России, вовсе не обязательно разбираться в политике.
— Иногда
Пока Свава разговаривает с гостем, Ауса молчит. Но теперь она обращается к нему.
— Я слышала об этом воззвании, — говорит она. — Но не читала его. Давай, я подпишу. Я боюсь войны. У нас в стране есть иностранные войска, и, если вспыхнет война, мы все погибнем. Я знаю, что это правда. И все знают. А у меня маленький сын. Единственное, что я могу для него сделать, — это расписаться в том, что я не хочу войны.
Свава с удивлением смотрит на нее.
— Ауса, ты что, коммунистка?
— Не знаю, — отвечает Ауса. — Просто я с теми, кто хочет мира. И я против иностранных войск, где бы они ни размещались, в Исландии или в любом другом месте.
— Даже если они предназначены для обороны? — удивленно спрашивает Свава.
— Я против любых войск, — неожиданно твердо заявляет девушка. — Я против того, чтобы людей заставляли драться друг с другом, заставляли убивать или умирать, гнали на бойню, как баранов. А главное, я против того, чтобы их присылали к нам, в Исландию, под каким бы предлогом это ни делалось. Если начнется война, она принесет нам только страдания. — Ауса протягивает гостю листок, и он благодарит ее.
Свава так изумлена, что даже не замечает, когда гость прощается с ней.
— У нас в доме, в подвале, живет одна женщина, — говорит Ауса гостю. — У нее есть дочь, эта женщина тоже одинока, как и я. Зайди к ней. Может быть, она согласится подписать хотя бы ради дочери.
* * *
Портниха из подвала долго читает воззвание. Она читает его так медленно, что гость мог бы подумать, что она малограмотна, если бы она не принадлежала к поколению, которое считало своим долгом быть образованным и смотрело на образование как на панацею от всех бед. Дочитав, она вздыхает и возвращает гостю листок. Она такая маленькая, такая испуганная на вид. Ее дочь ушла с подружкой в кино, портниха дома одна.
— У нас в мастерской говорили об этом, — смущенно замечает она.
— Значит, вы его уже подписали? — спрашивает гость улыбаясь, точно не понимает, что на тех, кто ставит свою подпись под воззванием против войны и гонки вооружений, ложится большая ответственность.
— Нет, у нас, вроде, никто не собирался подписывать, — робко отвечает портниха, избегая смотреть на гостя, словно опасается, что он может прибегнуть к насилию.
— Неужели? Ну, а вы? Как вы намерены поступить?
— Я… Я тоже не подпишу, у нас никто не подписал, — говорит она, и ей явно неприятно, что она не может этого сделать.