Песнь вторая. О принцессе, сумраке и гитаре.
Шрифт:
– Не утихнет!
– Мы отомстим!
– Почтим память нашего Учителя, благороднейшего Мескита!!! Почтим кровью нечестивых!!!
– Кровью! Кровью!
– Слава Мурсу!
– Отважного Мескита больше нет с нами, но дело его живет во веки! Вперед, к победе!
– Мы победим! Мы очистим нашу землю!
Председательствующий, богато и модно одетый молодой человек в белой шелковой маске и длинном черном плаще с откинутым капюшоном, потрясал в воздухе обнаженной шпагой, перевитой траурной алой лентой, и группа людей перед ним отвечала нестройными, но полными страсти
– Барон, вы, как первый из учеников великого Мескита, возглавите нас! Ура барону Вус...
– Чшш!
– Замолчите!
– Не называйте имен!
– Не нарушайте тайны!
– Но, ведь мы же все...
– А вдруг?
– Кто знает, на что способно Зло?
– Вдруг среди нас предатель?
– Тише, тише, друзья! Среди нас нет предателей, ибо сердца наши чисты, и любой из нас почувствует Зло, стоит ему приблизиться! Вспомните, что говорил наш дорогой Учитель, вспомните слова Пророка, сказанные им перед вознесением! В чистом сердце нет места Злу! В чистом сердце нет места Тьме! Свет истинной веры рассеет мрак и расточит порождения его! И не убоятся верные гибели телесной, ибо примет их души Свет, и ждет их вечная жизнь в райских пределах! Воистину так, друзья мои!
– Воистину! Слава Пророку!
– Так готовы ли вы, чистые и верные сердца, последовать тернистым путем истины? Готовы ли вы познать блаженство Страны Звенящих Ручьев? Готовы ли вы отринуть страх и довести до конца то, что завещано нам Пророком? То, на что наш Учитель не пожалел жизни? То, что будет для нас пропуском в рай? Готовы ли вы вознестись в небесное святилище пророка и воссоединиться со Светом?
– Да! Да! Слава Пророку!
– Да сгинут порождения Ургаша!
– Да расточится Тьма!
– Да здравствует чистота крови!
– Да здравствует Валанта! Да здравствует свобода!!!
– Барон, мы последуем за вами!
– Все ли вы готовы к подвигу, друзья мои? Тверда ли ваша вера? Не дрогнет ли у кого из вас рука?
– Веди нас, Учитель!
– О нет, не называйте меня так, друзья мои! Я не достоин столь великой чести. Я всего лишь верный ученик чистейшего Мескита. Но я готов продолжить его дело и вести вас к победе! Кто со мной?
– Я с тобой!
– Я с тобой!
– Я с тобой!
– Я с тобой!
– Я с тобой!
– Я с тобой!
– Что ж, друзья мои. Соратники! Я верю в слова Пророка, и я верю в вас. Все вместе, как один, мы встанем на защиту нашей многострадальной Родины! Все весте мы очистим Валанту от скверны! Слава Пророку!
– Слава Пророку! Слава! Мы победим!
– Итак, господа, раз мы решили действовать, то действовать надо быстро и жестко. Промедление смерти подобно!
– Барон, у вас есть план?
– Разумеется. У нас с вами, господа, есть не только план. У нас есть вот это!
– лидер заговорщиков торжественно достал из складок плаща золотую цепь с кулоном в виде шестилучевой звезды
– Но что это?
– Этот амулет наш благородный Учитель получил от самого Пророка в день его вознесения! Это знак Света, который поможет нам победить Тьму! Свет не оставит нас в нашей великой миссии, и этот знак не позволит Злу проведать о наших планах, и защитит нас от Тёмной мощи!
– Слава Пророку! Барон, когда? Говорите, барон, что мы должны делать?
– Скоро, очень скоро, друзья! План наш прост, но надежен.
Семеро заговорщиков, собравшись в тесный кружок, принялись обсуждать подробности.
***
Не то третий церемонимейстер, не то четвертый распорядитель чего-то там, Шу никогда не вникала в такую ерунду, отвесив полдюжины положенных по этикету поклонов, склонился в самом последнем и самом глубоком в пяти шагах от принцессы, ожидая, пока Её Высочество обратит на него внимание. Делать этого Шу совершенно не хотелось. Она только что закончила завтрак и вознамерилась предаться блаженному ничегонеделанию под нежные звуки Тигренковой гитары, и не собиралась отрываться от столь важного занятия ради всяких пустяков, вроде наводнения или внеплановой войны с орками. Но подобострастно согнутая фигура в ливрее безжалостно нарушала эстетическую гармонию прекрасного солнечного утра и не давала в полной мере насладиться жизнью.
– Ну?
– принцесса не запустила в досадную помеху ничем тяжелым исключительно по доброте душевной, да и травмировать нежную и ранимую натуру менестреля сегодня что-то не было настроения.
– Ваше Высочество! Лорд Фуайон Сотран, барон Тейсин, нижайше просят вас об аудиенции. Не сблаговолит ли Ваше Высочество его принять?
– расфуфыренный и преисполненный собственной важности распорядитель чего-то там снова согнулся донельзя манерно и церемонно.
– И что надо барону?
– при упоминании этой фамилии половина лучезарного настроения вместе с добротой душевной улетучилась вмиг.
– Лорд Фуайон Сотран, барон Тейсин не изволили сообщить, но велели доложить вам, что дело весьма важное и срочное, Ваше Высочество.
– Ладно, приму. Зови, - принцесса горестно вздохнула и ехидно посмотрела на отложившего гитару Тигренка. Похоже, нежная и ранимая творческая натура не была бы против того, чтобы третьего церемонимейстера вместе с бароном Тейсином приподняло и пристукнуло, да там же и закопало неукротимой силой стихии. Ну или хотя бы слинять подобру-поздорову, пока эта самая стихия с недобрым сиреневым огоньком в дивных очах не обрушилась на его голову.
– Ты куда это собрался, Тигренок? Играй, играй, милый, - ласковое шипение возлюбленной не оставляло сомнений в том, что сматываться уже поздно, и Хилл, придав физиономии самое наивное и невинное выражение, обозначающее "а я что? А я ничего! Так, гулял мимо, и вообще, меня тут не было" снова взялся за гитару. Светлые, умиротворяющие и трепетно-прозрачные мелодии, извлекаемые из струн длинными изящными пальцами, самого закоренелого упыря заставили бы прослезиться и перейти в вегетарианство, но не любимую принцессу.