Песни каторги.

Гартевельд В. Н.

Брод.

Круглый год в лесу живу я, Там скитаюсь и кормлюсь, За бумагу вот несу я На спине бубновый туз!

Урядн.

А свой путь куда ты держишь? Знать хочу я! Отвечай!

Брод.

Рассказать вам мне трудненько То, чего не знаю сам: Пробираюсь помаленько И скитаюсь по тюрьмам!

Урядн.

А не хочешь ли отведать Свежих розог? Отвечай!

Брод.

Моя

шкура, так и знайте, В выделке уже была! Но уж если угощайте, Дайте выпить мне сперва.

№ 39.

Калики-перехожие (Слепцы)

(Поется бродягами, когда они по сибирским деревням

пробираются за милостиной. Слепота их часто притворная)

Из-под того ль креста, под того креста, креста да Леонидова, Из-под того ль бел горюча камня, камня Латыря, Ой-ли, люди православные. Ой, подайте нам слепцам! Со моря океан, через пески, пески сыпучие, К Сафать-реке через леса ли те дремучие! Ой-ли, люди православные, Ой, подайте нам слепцам! Путем-дорогой трудной шли мы к вам, отцы-богатыри, Благую весть по матери-земли из края в край несли. Ой, подайте нам слепцам, Подайте, православные!

№ 40.

«Ваничка, приходи»

(Бродяжеская — заводская)

Ваничка, приходи ты ко мне вечерком! Темно будет — ко мне пробирайся тайком! Ты в окошко постучи! Отца-матерь не буди! Сама отворю Да и поведу… Мне колечко принеси! Да гостинца захвати! Будем мы болтать Да и пировать. Ты на мне зато женись, Или сразу отвяжись, Не обманывай, Да не забывай! Всем, что есть у меня, я тебя угощу! Никуда я тебя до зари не пущу.

№ 41.

«Грозно и пенясь, катаются волны»

(Байкал)

Грозно и пенясь, катаются волны. Сердится гневом объятый широкий Байкал. Зги не видать. От сверкающей молньи Бедный бродяга запрятался в страхе меж скал. Чайки в смятеньи и с криком несутся, А ели, как в страхе, дрожат. Чудится в буре мне голос знакомый, Будто мне что-то давнишнее хочет сказать. Тень надвигается, бурей несомая… Сколько уж лет он пощады не хочет мне дать. Буря, несися; бушуй, непогода! Не вас я так крепко страшусь! Тень надвигается бурей весомая, Гонится всюду со мной — лишь ее я боюсь!

№ 42.

«Славное море, священный Байкал»

(Каторжанин Тобольской каторги Мурайченко назвал эту

песню: «Песнь обер-бродяги»)

Славное море, священный Байкал! Славный корабль — омулёвая бочка! [16] Ну,

Баргузин, пошевеливай вал, Плыть молодцу недалечко. Долго я звонкие цепи носил, Душно мне было в горах Акатуя! Старый товарищ бежать пособил: Ожил я, волю почуя. Шилка и Нерчинск не страшны теперь, Горная стража меня не видала, В дебрях не тронул прожорливый зверь, Пуля стрелка миновала. Шел я и в ночь и средь белого дня, Вкруг городов я посматривал зорко. Хлебом кормили крестьянки меня, Парни снабжали махоркой. Весело я на сосновом бревне Плыть чрез глубокие реки пускался. Мелкие речки встречалися мне — Вброд я чрез них преправлялся. У моря струсил немного беглец: Берег крутой, а и нет ни корыта. Шел я Карчой и дошел, наконец, К бочке, дресвою замытой. Нечего думать — Бог счастье послал: В этой посуде и бык не потонет; Труса достанет и на судне вал, Смелого в бочке не тронет. Тесно в ней жить беднякам омулям — Мелкие рыбки, утешьтесь словами: Раз побывать в Акатуе бы вам, — В бочку полезли бы сами. Славное море, священный Байкал, Славный корабль — омулёвая бочка! Гей, Баргузин, пошевеливай вал, Плыть молодцу недалечко.

16

Омулей — небольшие рыбки Байкальского озера.

№ 43.

«В пустынных степях Забайкалья»

(Тобольская)

В пустынных степях Забайкалья, Где золото роют в горах, Бродяга, судьбу проклиная, Тащится с сумою в руках. На ём рубашонка худая Со множеством разных заплат, Шапчонка на ём арестантска И серый тюремный бушлат. Идет он густою тайгою, Где пташки одни лишь поют… Котел его сбоку тревожит, Сухарики с ложкою бьют. Бродяга к Байкалу подходит, Рыбацкую лодку берет И грустную песню заводит, Про родину-мать он поет. Бродяга Байкал переходит, — Навстречу родимая мать… «Ах, здравствуй, ах, здравствуй, мамаша! Живут ли отец мой и брат?» «Отец твой давно уж в могиле, Могильной землею зарыт, А брат твой давно уж в Сибири, Давно кандалами звенит».

№ 44.

«Вслед за буйными ветрами»

(Якутская область. Старинная).

Вслед за буйными ветрами Бог — защитник, мой покров. В тундрах нет зеленой тени, Нет ни солнца ни зари. Вдруг являются, как тени, По утесам дикари! От Ангары к устью моря Вижу дикие скалы… Вдруг являются, как тени, По утесам дикари… Помиритесь вы со мною! Я — ваш брат, боюсь людей!