Песни мертвых детей

Литт Тоби

Питера тоже ждал дома сюрприз. В почтовом ящике он нашел девчачьи голубенькие трусики. Когда он их вытащил, на коврик упали три мертвых, сильно обгоревших воробья. Метка, аккуратно пришитая к резинке, подтвердила, что трусики принадлежат Миранде. По счастью, отец еще не пришел с работы, а мать отправилась за покупками в Мидфорд. Питер поспешил наверх и быстро спрятал трусики в потайное место вместе с Архивами и фотоальбомом. Воробьев он закопал в дальнем конце сада. Затем он прошел наверх, чтобы еще раз взглянуть на трусики.

vii

На

следующее утро Питер проснулся со страхом перед школой. Он представлял, как на него посмотрит Эндрю, в глазах которого наверняка будет светиться издевательское знание. И поэтому он вышел очень рано — в надежде избежать до уроков встречи с Эндрю. Но Эндрю поджидал его у школьных ворот. И свет знания сиял в его глазах.

— Ты их принес, чтобы ей отдать? — спросил Эндрю.

— Нет, — возмущенно сказал Питер.

— Значит, оставил их у себя?

— Я их выкинул.

Эндрю очень медленно сказал:

— Лжец, лжец, трусики воняют.

Эндрю смеялся громко и безудержно. Две девчонки, которые входили в ворота, взглянули на него, а затем мотнули головой, как бы говоря: «Да он псих». Питеру хотелось, чтобы его друг лежал сейчас на больничной койке со связанными руками и ногами.

— Не говори ему, — взмолился Питер. — Пожалуйста, не говори ему, когда он придет.

Эндрю не стал церемониться.

— Кому не говорить? Что не говорить?

— О том, что ты сделал.

Наклонившись к Питеру, Эндрю сказал:

— Я много что сделал, и я не знаю, о чем ты просишь.

Питер оставил попытки уговорить Эндрю. Он прекрасно знал: чем настойчивей он будет, тем меньше преуспеет.

Вскоре подошел и Пол. И тоже раньше обычного. Но он, напротив, надеялся подловить Эндрю у ворот. Пол хотел дать ему понять, что случай с Табитой никак не повлиял на их соглашение.

— Привет, — сказал Эндрю.

— Привет, — ответил Пол.

Эндрю глянул на Питера.

— Питер не хочет, чтобы я тебе говорил…

Питер выскочил за ворота.

— …что когда он вчера пришел домой…

Эндрю договорил, и они захохотали. Странно, но Полу было приятно, что Эндрю что-то украл у Миранды.

Вволю насмеявшись, Пол сказал:

— До воскресенья ничего не делаем.

Эндрю кивнул:

— Да, сэр.

Пол встревоженно покосился на него. В голосе друга слышалось что-то странное. Несколько месяцев назад голос у Эндрю начал ломаться, но теперь опять звучал дискантом.

Они вошли в школу. И до конца недели ничего не делали.

Конечно, не совсем ничего, но, по существу, ничего. Они выгуливали Лиззи, помогали Динозаврам по дому, оплакивали утрату альбома и при любой возможности оставляли Питера наедине с Мирандой. Его стеснение безмерно забавляло их. И поскольку мало что могло объединить Эндрю и Пола, они сосредоточились на том, чтобы раз за разом заставлять Питера краснеть от смущения.

viii

К воскресенью стало ясно, что Динозавры оставили надежду найти фотоальбом. Его исчезновение они объясняли (если это можно назвать объяснением) так: неким непостижимым образом альбом затерялся среди старых

газет мистера Динозавра и журналов с разгаданными кроссвордами миссис Динозавр (вина равномерно распределялась между обоими). И его выкинули вместе с бумажной кипой. (Эндрю, когда они доходили до этого места в своем навязчиво повторяющемся рассказе, всегда с деланной радостью предлагал совершить набег на местную свалку.) Что касается Команды, то она таки достигла своей цели: Динозавры с удвоенной силой принялись горевать о внуке. От него теперь осталось только одно изображение — школьная фотография на серванте. Мистер Динозавр уже семь дней не выходил в сад. Большую часть времени он дремал перед телевизором. Эндрю сообщил, что в аптечке в ванной появился новый большой пузырек с красно-синими таблетками.

Учитывая все эти обстоятельства, затее с костром был дан зеленый свет.

Все трое встретились у дома Эндрю. На велосипедах. Альбом лежал в велосипедном багажнике Питера.

Был пятый час, почти стемнело. Они ехали к Форту Дерев'a — три маленьких вишневых огонька, вытянувшихся цепочкой.

Идя через поле в сумерках, они спотыкались больше обычного. Дорогу они знали, но не настолько хорошо. То и дело ноги натыкались на кротовины и куски вывернутого дерна.

Пол рискнул включить фонарь, чтобы отыскать Дверь в Форт.

Проникнув внутрь, они почувствовали себя в безопасности. К северу от Форта желтым размазанным пятном сиял Мидфорд

Они замерли и прислушались, очень внимательно.

— Все спокойно, — сказал Пол.

Все необходимое для разведения костра они принесли с собой: каминные спички, свечные огарки, парафиновые кубики, газету для растопки. Им понадобилось минут десять, чтобы собрать хворост посуше, пару веток потолще и одно бревно поосновательней.

Казалось, что в тихом сумраке их дыхание можно почти увидеть.

Питер до последней минуты не доставал альбом из багажника. По непонятной ему самому причине он очень трепетно обращался с альбомом с той самой минуты, как тот попал к нему в руки. Субботним вечером, когда его родители ушли в «Альбион», он осмелился достать альбом из тайника и просмотреть Он даже подумывал о том, чтобы вынуть пару фотокарточек Миранды и перепрятать в другой тайник, новый и еще более секретный.

Вскоре на иссиня-черном и бархатисто-зеленом фоне сиял золотистый костер.

— Ладно, Питер, — сказал» Пол… — Думаю, теперь мы готовы.

Питер отступил от круга света. Это был его последний шанс спасти Мэтью и Миранду от пламени.

Он им не воспользовался.

Он чувствовал себя гадом, поскольку знал, что поступает неправильно.

— Дай мне, — велел Пол.

Питер с неохотой протянул альбом, вместе с ним отдавая половину своей гордости. Эндрю тоже протянул руку, и мгновение все трое касались альбома, стоя плечом к плечу, глядя на огонь.

Со стороны этот момент выглядел кульминацией их единства, которое дало трещину после смерти Мэтью. Но уже в следующий миг благие чувства разлетелись прочь, точно у них были крылья или ими пульнули из рогатки.