Песня для Корби
Шрифт:
Подросток чувствовал, что на его губах играет такая же каверзная улыбка, как та, что украшала лицо Ары в минуту их недавнего расставания.
Корби достал из кармана телефон и набрал номер Ника.
Глава 3. Идиот
— Только не шуми, — еле слышно попросил Ник, открывая Корби дверь. — Я только что встал, и у меня жуткий бодун.
Друзья обменялись рукопожатием. Ник был плотный и коренастый. В полутьме лестничной клетки Корби рассмотрел на черной поношенной футболке друга картинку
— Мне тоже было плохо, когда я проснулся, — шепотом поделился Корби.
Он неловко зашел в узкую прихожую и скинул с плеча тяжелый рюкзак.
— Ты что, в поход собрался? — все тем же приглушенным голосом спросил Ник.
Корби, не развязывая шнурки, скинул кроссовки с ног.
— Я бомж, — объявил он.
Ник потянулся мимо него, чтобы закрыть входную дверь. Его серые глаза блеснули.
— На кухню, — подсказал он.
Корби послушно прошел на кухню.
Квартира Ника была однокомнатной, очень маленькой. Кухня казалась просто крошечной, но у нее была приятная особенность: она выходила на балкон, увеличивавший ощущение внутреннего пространства за счет кусочка внешнего. В единственной комнате одну из стен целиком занимал экран, а к потолку вместо люстры был подвешен проектор. Отец Ника был техником на частной киностудии и делал всякие особенные штуки, вроде катающихся платформ для бутафорских монстров и тому подобное. Он принадлежал к тому редкому сорту людей, которые могут одновременно работать и пить. Сейчас он спал, и до Корби доносился его громкий храп с веселым мелодическим присвистом.
— Пиво или водку? — предложил Ник. Он прикрыл дверь на кухню и теперь говорил чуть громче. Корби издал звук, означающий болезненную нерешительность. Ник насмешливо фыркнул.
— Шучу, — сказал он. — Рассол или колу?
— А простая минералка есть? — поинтересовался Корби.
— Чистая вода, — предложил Ник. — Есть чай.
— Вода, — выбрал Корби.
Ник налил ему из фильтра полную кружку. Корби взял ее с благодарностью и опаской.
— Что у тебя с лицом? — спросил Ник.
— Ничего, — соврал Корби. — Ты тоже выглядишь не лучшим образом.
— Одна половина краснее другой, — указал Ник на щеку Корби, — и глаз, кажется, подбит… чуть-чуть.
Корби повернулся спиной к окну и спрятал лицо в тени.
— Тебе кажется, — сказал он.
— Бомж, — повторил Ник. — Что ты имел в виду?
Он налил себе колы и сел напротив. Корби молчал, сведя брови и глядя, как над чашкой Ника фонтанируют пузырьки. Ему вдруг захотелось остаться в одиночестве и сойти с ума, разрушая какие-нибудь невинные вещи. Он вспомнил, как после смерти родителей шел по полю и палкой рубил траву. От воспоминания стало только хуже.
— По-моему, ты хотел о чем-то поговорить, — напомнил Ник.
Корби кивнул.
— Мне неловко, потому что это серьезная просьба, — сказал он, — но можно мне будет у тебя пожить?
— Это дед, — произнес Ник. — Этот гребаный палач НКВД разбил тебе лицо.
Корби начал пить.
— Я надеюсь,
Корби допил чашку.
— Нет, — сказал он.
— Этот урод тебя бил, а ты стоял и терпел? — разъяренно спросил Ник.
— Нет, — повторил Корби. Он тоже разозлился. Ему очень хотелось сказать Нику, что все это не его, Ника, собачье дело. Но он не мог так сказать. Потому что это он пришел сюда и сидел здесь со своими вещами, и собирался жить здесь еще пару месяцев.
— Послушай, — продолжал Ник, — да эта гнида достойна того, чтобы быть избитой ногами уже за то, что ты клянчил школьные завтраки, не имел денег на телефоне и ходил в обносках.
Корби встал и пошел к выходу с кухни. Ник дернулся, думая, что он совсем уходит.
— Подожди, — успокоил его Корби. Через полминуты он вернулся на кухню с рюкзаком, достал полотенце в розочках и вытряхнул его содержимое на стол. Деньги разлетелись веером, «стечкин» тяжело рухнул в центр кучи, а сверху на него упали зубная щетка и паста. Получилось не эффектно, как в кино, а по-идиотски.
Ник уставился на пистолет. Корби отложил его в сторону и сгреб бумажки в маленький холм.
— Ты говоришь, он был мне должен, — вернул он. — Ну вот, мы в расчете.
Его руки опять начали предательски трястись, как тогда после пощечины.
— О господи, — простонал Ник. — Лучше бы ты просто разбил ему лицо.
— Он не знает, что я его обчистил, — сказал Корби. — А когда узнает, уже ничего не сможет с этим сделать.
Ник молчал.
— Послушай, — продолжал Корби, — я в любом случае ушел из дома и туда не вернусь. Просто скажи, да или нет. Я могу у тебя пожить?
— Надолго? — спросил Ник.
— Пока что-нибудь не придумаю, — ответил Корби. — Если поступлю в ВУЗ, с августа можно переселиться в общагу.
Ник устало потер лицо.
— Это не ко мне, — сказал он. — К сожалению, это не ко мне. Это должен решать отец. Но я буду просить за тебя.
— Спасибо, — поблагодарил Корби.
Ник пристально смотрел на него. Он явно не считал, что разговор окончен.
— Деньги — это я понимаю, — сказал он. — Он тебе их был должен. Но зачем ты взял у него пушку? Ты совсем рехнулся?
Корби открыл рот, чтобы ответить, но не успел.
— С отцом или без, — добавил Ник, — я не позволю тебе хранить это дерьмо здесь. Извини, Корби, но я не хочу сесть за чужую глупость.
Корби тяжело перевел дух.
— Есть причина, по которой я ее взял, — промямлил он.
События сегодняшнего утра вдруг предстали перед ним в таком нелепом виде, что говорить о них стало стыдно. Но говорить пришлось. Корби сбивчиво рассказал про пари с прилипалой и про идею насчет банды. Ник слушал, и выражение его лица становилось все более недоверчивым, как будто Корби рассказывал историю про инопланетян. Юноша ждал, что друг будет насмехаться над идеей банды, но, к его удивлению, Ник заговорил не об этом.