Песня ветра. За Семью Преградами

ВолкСафо

– Сейчас мы все узнаем, - негромко проговорила Лиара.

К тому моменту, как они подошли к ведущей в становище с юго-востока дороге, ноги Найрин уже до самых колен облеплял снег. Намерз он и на краях ее длинного плаща. По привычке смахнув все это потоками Воздуха, Найрин отпустила Источники и притопнула ногами на твердой, укатанной почти в лед поверхности дороги. До становища теперь оставалось не больше пары десятков метров. Дорога прорезала его насквозь, превращаясь в центральную улицу, по обеим сторонам которой стояли дома. Многие из них были каменными с широкими окнами, даже с балконами, а крыши их покрывало… что-то. Найрин прищурилась, пытаясь понять, что

это было. Маленькие, наложенные друг на друга глиняные чешуйки. Она моргнула.

– Говорить буду я, - понизив голос, сообщила Рада. – А вы лучше спрячьте лица, чтобы вопросов не возникало.

– Как скажешь, - кивнула Найрин и повернулась к Лиаре, приглушенно прошептав: - А что это за штука на крышах? Вместо соломы?

– Это? – Лиара моргнула. – Черепица. В городах ей крыты все дома.

– Понятно, - проговорила Найрин, продолжая таращить глаза на невиданное становище.

На улицах появились люди. Они были совсем невысокими, по большей части темноволосыми и темноглазыми, и одеты гораздо теплее, чем предполагала погода. На мужчинах были короткие меховые полушубки, женщины носили длинные меховые пальто, а на головах – шапки из плотного войлока. Кубарем катались под ногами дети, вопя и хохоча, швыряя друг в друга комками снега. Найрин заметила и деревенский колодец под высокой крышей с вырезанными в виде конских голов стрехами.

Местные поглядывали на трех путниц с интересом, но почти сразу же отводили глаза. Странно, но на большинстве лиц было выражение деланного равнодушия, будто они претворялись, что им неинтересно. И все-таки смотрели, искоса, исподволь, словно кто-то запрещал им таращиться на путниц в открытую. Найрин только головой покачала под капюшоном. Возможно, Лиара и была права насчет этого места. Сейчас, по крайней мере, самой Найрин было неуютно.

Окошки домов окружали со всех сторон резные наличники, раскрашенные в яркие цвета. Виднелась резьба и вокруг дверных проемов, и под стрехами крыш. Найрин старалась не слишком крутить головой, чтобы не бросаться в глаза, но все равно посматривала на непривычной формы строения. Потом впереди показалось большое здание со слегка нависающими над первыми этажом еще двумя уровнями окон. Возле него стояли какие-то большие, крытые парусиной телеги, которых сейчас распрягали, тихо переругиваясь между собой, два усталых конюха. Вид у них был такой, словно они не сбрую снимали, а таскали на горбу мешки с землей. Найрин только подивилась.

Рада поднялась по высокому крыльцу и дернула на себя дверь. Изнутри послышались звуки человеческих голосов, музыки, отдельные хриплые выкрики и смех. Голоса по большей части были грубыми, мужскими, словно у людей, давным-давно сорвавших себе глотки от непрекращающихся воплей.

– Подождите меня здесь, - негромко сказала им Рада и исчезла за дверью.

Найрин неловко перевесила на своем плече вещмешок, стараясь сгорбиться, чтобы не бросаться в глаза. Здесь она была выше большинства мужчин, особенно ярко это выглядело на фоне маленькой Лиары. Из-за двери здания продолжали доноситься громкие голоса и выкрики, двое конюхов хмуро поглядывали на них с Лиарой, не отрываясь от работы. В воздухе звенело какое-то странное напряжение, от которого у Найрин чесалось между лопаток. Возможно, все было из-за косых взглядов, возможно по иной причине, она не знала.

– Почему никто из них не смотрит прямо на нас, а косится? – едва слышно спросила она, нагнувшись к самому уху Лиары. – У них такой вид, словно они замыслили недоброе.

– Здесь непринято смотреть в лицо, - тихо пояснила та. – И странникам не доверяют,

потому что они могут запросто что-нибудь украсть. – Вздохнув, она добавила: - Я говорила, что это не самое уютное место на свете, но мне все равно жаль, что все так.

– Ничего, Лиара, ты ведь в этом не виновата, - пожала плечами Найрин.

Она оглянулась. Несколько мужчин на противоположной стороне улицы поспешно отвернулись, утыкаясь взглядами в землю и спеша по каким-то своим делам. Две женщины перешептывались у угла одного из зданий, и когда Найрин взглянула на них, резко замолчали. Единственным, кто в упор рассматривал их с Лиарой, был хмурый парень с такими же широкими плечами, как у вельда Бьерна, который будто невзначай вывернул из-за угла высокого здания, куда ушла Рада, и теперь стоял, привалившись спиной к стене. Он жевал что-то, чавкая и гоняя это что-то языком из одного угла рта в другой, и когда Найрин посмотрела в его сторону, сплюнул в снег и будто невзначай положил руку на рукоять привязанной к поясу дубинки.

Неосознанно Найрин развернула плечи. В рукавах были запрятаны ножи, ведь она была не только Боевой Целительницей, но еще и Ночным Лезвием. Если этот парень попробует нарваться на драку, она скрутит его в несколько мгновений, даже не прибегая к помощи энергии Источников. Хорошим бойцом он не выглядел, просто грудой мышц, привыкших к тому, что все его боятся.

– Расслабься, Найрин, - тихонько прошептала Лиара, подступая к ней поближе. – Никто из них не подойдет к нам, если мы сами не привлечем к себе внимания. Нам просто нужно дождаться Раду.

В этот момент дверь здания, возле которого они стояли, распахнулась, и по ступеням, хмурясь, сбежала Рада. Под мышкой у нее был запрятан небольшой рулон пергамента.

– Пошли, - буркнула она, кивнув им головой на дорогу.

Найрин не стала спорить, только обернулась через плечо, когда они двинулись на восток. Парень с дубинкой отлепился от стены и теперь смотрел им вслед, продолжая что-то жевать. Больше никто на путниц не смотрел.

– Мы в Андозабаре, - тихо-тихо проговорила Рада, осторожно оглядываясь по сторонам из-под длинных ресниц. – Эта деревенька называется Гион, и она к северо-востоку от столицы. Содержатель гостиницы продал мне карты, так что мы сможем посмотреть, как нам идти дальше, прикинуть, сколько это займет времени.

– Все в порядке? – с тревогой взглянула на нее Лиара. – Ты какая-то хмурая.

– Еще бы мне не быть хмурой! – проворчала Рада. – Он уставился на меня так, словно Псаря увидел перед собой. Я понимаю, эльфы в такую глухомань редко заезжают, но все же. Вот только торговаться совсем не дурак, кем бы я ни была. Так что денег у нас почти не осталось.

– Деньги – это чтобы покупать еду? – спросила Найрин. Она слышала от вельдов, что в мире за пределами Данарских гор люди обменивают товары на маленькие кусочки золота и других металлов, и это называлось – деньги.

– Да, - недовольно кивнула Рада в ответ.

– У меня есть самоцветы, - Найрин не была уверена в том, подойдет ли это в качестве замены деньгам, но все-таки вытащила из кармана несколько камешков, которые специально прихватила с собой, чтобы выменять на что-нибудь необычное для Торн. – Это подойдет?

Рада воззрилась на ее ладонь, и лицо у нее вытянулось, а Лиара рядом тихонько охнула.

– Ты спрашиваешь, подойдет ли рубин с аметистом? Не то слово, зрячая! – хмыкнула она. – Правда, в маленькой деревне их никто у тебя не купит, потому что просто золота столько нет, чтобы расплатиться, но в городе мы сможем обменять их на весьма кругленькую сумму.