Песня Волчьей луны
Шрифт:
За ними закрылись дворцовые двери, и один шум сменился другим – здесь царила деловитая тревожная суета. Помощники и слуги быстрым шагом шли по коридорам, часовые на лестничных пролетах были облачены в черную форму, суетливые служанки выскакивали из одних дверей и исчезали в других, и Арьяне показалось, что вся эта суета просто ради того, чтобы что-то делать. Чтобы не сидеть неподвижно, пока где-то там в своих покоях умирает князь Киган.
На втором этаже их встретил Лотар – канцлер посмотрел на Арьяну очень пристальным,
– Ваше высочество, вам знакомо имя Габриэля Ваньяцци?
– Никогда не слышала о таком, – честно ответила Арьяна, и взгляд Лотара смягчился: теперь это снова был заботливый дедушка, который искренне переживал о внуках. – Кто это?
– Студент с полуострова, – Лотар пошел вместе с ними в сторону княжеских покоев, и Арьяна подумала, что если студент жив, то его сейчас наверняка пытают. – Его высочество сегодня выступал на вручении дипломов в Техническом университете. Негодяй проник туда.
– Как себя чувствует князь? – спросила Арьяна.
– Ваньяцци выстрелил трижды, два раза попал. Государь уже вне опасности, но ему нужно отдохнуть, – они остановились возле офицеров княжеской охраны, которые застыли возле дверей в покои Кигана, и Лотар, нахмурившись, добавил: – Впрочем, вы обязательно должны зайти. Где Ирвин?
– Я не знаю, – ответила Арьяна, и холод снова шевельнулся в груди. В Кигана стреляли. Ирвин пропал. Они все рухнули во что-то очень плохое.
“Странные вещи меня настораживают”, – сказал Ирвин, когда они сидели на берегу озера. Вот они, странные вещи. Странные и страшные.
“Я должна увидеть его живым, – подумала Арьяна. Тревога становилась все сильнее – ворочалась в животе, комкалась тошнотой, поднималась грозой у горизонта. – С Ирвином все должно быть в порядке”.
Он один из немногих людей, на которых она могла опереться. Он один из близких в чужой стране. Но сейчас это было неважно. Совсем неважно. Арьяна боялась за Ирвина просто потому, что он жил на свете. Они поженились, они провели эту ночь вместе.
Они не говорили о любви. Но это, возможно, как раз и была любовь.
Лотар толкнул дверь в княжеские покои – Арьяна и Бейлин потянулись за ним. Комнаты были наполнены сумрачной тишиной: ее едва разгоняли маленькие лампы. Арьяна увидела какие-то картины в позолоченных лампах, брошенную газету на письменном столе – наверно, князь читал ее утром, за чашкой кофе. Потом они прошли в спальню, и первым, кого увидела Арьяна, была Шейла – стоя на коленях возле огромной княжеской кровати, она держала Кигана за руку.
На этом ложе они занимались любовью и зачинали сыновей, подумала Арьяна. И вот он ранен и может быть, скоро умрет.
Кто-то вздохнул справа, возле окна. Сыновья Кигана были сейчас похожи не на волчат, а на испуганных растрепанных птенцов – они застыли в кресле, обхватив друг друга руками и не сводя
– Арьяна, – почти слышно прошелестел незнакомый голос, и только по движению губ Арьяна поняла, что это заговорил Киган. – Проходи.
Шейла обернулась к ней – в темных глазах была такая ненависть, словно это именно Арьяна трижды выстрелила в князя. Наверняка считала, что это король Якоб организовал покушение – должно быть, поэтому канцлер спросил, знает ли Арьяна студента Ваньяцци и следил, выскользнет ли правда на ее лицо.
– Как вы себя чувствуете, государь? – спросила она, сделав шаг к ложу. Всего один небольшой шаг.
– Это было неожиданно, – признался Киган. – Теперь, наверно, придется ходить везде с охраной.
– Чем я могу вам помочь? – с искренним сочувствием поинтересовалась Арьяна, и Шейла выпустила руку князя и поднялась от кровати.
– Лучше не суйся. Я говорила тебе: убирайся в свой Варандан, – гнев в ее негромком голосе обжигал, словно ветер из пустыни. Лотар среагировал моментально: встал между Арьяной и Шейлой и произнес:
– Ну прекратите вы, ее высочество здесь вообще не при чем!
– Как только она появилась, у нас сразу начались проблемы, – прошипела Шейла, не сводя с Арьяны глаз – жестоких, голодных. Она точно знала, кто именно виноват во всех их бедах, начиная с сонной чумы и заканчивая покушением. Киган шевельнулся на кровати и по-прежнему тихо, но очень отчетливо проговорил:
– Шейла, если ты не прекратишь, то я вышлю тебя из столицы. Нашей семье нужно единство, а не ссоры.
Шейла обернулась к нему – ясно было, что сдаваться она не собиралась.
– Она тоже твоя семья? После того, что ее отец сделал с нашей страной?
– Выйди немедленно, – распорядился князь, и Шейла словно бы на миг превратилась в воздушный шар, из которого выпустили воздух. – Арьяна, где мой брат?
– Я не знаю, – ответила Арьяна. Лотар бросил взгляд в окно и вдруг качнулся назад, словно там, в дворцовом парке, было что-то невыразимое. То, на что у него едва хватало сил смотреть.
– Господь милосердный… – выдохнул он. – Вы только взгляните туда!
***
Земля обжигала лапы. В воздухе сгущались запахи – такие разные, такие плотные. Казалось, их можно пить.
Вечерний ветер обдувал голову – когда он прикасался к шерсти, Ирвину становилось пусть немного, но легче.
Выбежав в заросший сад и бросив взгляд назад, он принюхался и примерно понял, где находится: Сады Саавери. Здесь столичная знать проводила лето на дачах, которые ничем не уступали дворцам. Надо же, у Мейв здесь тоже был дом.