Песочный человек
Шрифт:
– Рит, скорее ко мне, в квартиру Озоновского! Мне плохо, Рит!
– Еду, еду уже, не умирай, – отреагировала подруга и бросила трубку.
*** *** ***
3 глава.
Мы накупили еды и вина и со всеми моими вещами поехали в деревню. Машину вела Ритка, а я сидела на заднем сидении. Потом мы заехали ко мне в квартиру в Медведково и стали собирать с Риткой вещи, которые мне были необходимы или просто нужны, или просто важны… Не думаю, что Ритка была рада перспективе ночью снова оказаться в деревне, но
… Наконец, мы оказались в деревне…
Мы долго расставляли мои вещи на нужные места. Собирали мне чемоданы. Вернее, один чемодан на колесах и дорожную сумку… Долго готовили. Долго накрывали стол. Долго пили.
Под утро мы решили поспать. Легли. Ритка повздыхала и спросила:
– Ты его любишь, своего Озоновского, Марусь?
– Люблю, Рит, – соврала я. Так было легче.
– А зачем ты от него ушла?
– А зачем он отправил меня черт знает куда неизвестно зачем и почему? – А вот это уже правда. Зачем?
– Может, он больной?
– Может быть.
Я вздохнула. Я не лучше. Как представлю, что оказываясь в постели, мы оба знали про Песочного человека… Получался секс втроем с человеком – фантомом. Жуть. Я поежилась.
– И что, ты его не простишь? – с ужасом спросила Ритка.
– Посмотрим, что будет в Париже. Я должна понять, зачем Озоновский отправил меня туда.
– Слушай, а может, зря ты так расстраиваешься? Ты же едешь ни куда-то, ни к кому-то неизвестному, а к сыну Озоновского. Он, должно быть, тоже хорош собой, соблазнителен, ктому же, молод.
– Ты пьяная.
– Не до такой степени, чтобы не понимать, что говорю. И что тебе предлагаю. – Ритка мне подмигнула.
– Фу! – скривилась я. – Это старо, как мир. Такая банальщина, что даже скулы сводит от скуки. Выбор между отцом и сыном.
– А зачем выбирать?
– Рит, сейчас я тебе врежу, – покраснела я от досады. Прямо в больную точку ткнула!
– А я что? Я же не предлагаю тебе шведскую семью и групповой секс.
– А что предлагаешь? По понедельникам и средам – отец, в остальные дни недели – сын. Так, что ли?
– Ну…
– Думай, что несешь.
– Я себе этого совершенно не представляю… Ты же рассталась с Озоновским…
– Дело совсем не в этом. Просто странно, и все. Сергей даже не сказал, как зовут его сына. Назвал его страшным человеком, потом сказал, что он не страшный, словом, не помню уже, зла я была до ужаса, но Сергей явно нес какую-то чушь. И мне даже стало жаль его сына. Тоже мне, папаша! Такой хороший отец, что за пять лет я не узнала даже имени сына! Не видела ни единой его фотографии! И в академии об этом не знают! Ну и фрукт, оказывается, Озоновский! Кого я любила, Рит? Пять лет вместе, а я совсем не узнала своего любовника!
– Так
– Может, все – сплошное притворство? О человеке можно узнать все, если ты знаешь, какой он отец. Озоновский – даже не отец. Значит, он ужасный человек.
– Ну, не знаю…
– В Париж полечу назло!
– И пожалеешь сыночка, – хихикнула Ритка.
– Дура, – обиделась я.
– В любом случае, ты заинтригована, – не обиделась Ритка.
– Конечно… Ладно, давай спать. Я же вечером улетаю. Мы завели будильник?
– Мы завели все будильники и поставили таймер на телевизоре.
– Тогда спокойной ночи.
– Спокойного утречка. Слушай, Маш, а тут классно. Ты теперь будешь жить в этом доме?
– Да.
– Ты же говорила, что тебе тут одной будет страшно.
– А теперь у меня есть отец и сын, чего бояться?
– Маш, я серьезно. Что с тобой случилось?
– Просто… Понимаешь, Рит… Для меня сейчас нет ничего страшнее, чем предательство Озоновского. И эта безлюдная, деревенская местность сейчас очень мне подходит. Мы одинаковые. Я сейчас вписана в эту местность, а в Медведкове – как инородное тело.
– Да… Давай спать…
– Ты не поняла, Рит?
– Постольку – поскольку. Ты вообще слишком сложная для меня.
– И почему мы подруги?
– Так это же интересно!
– Дура ты, Рит.
– Сама такая.
И мы уснули.
… Во сне я видела грязное, серое Парижское метро и Песочного человека с усиками и тростью. Он стоял в толпе и был как бы над ней, словно нависал, как туча. Он говорил одними губами мое имя и звал меня. А потом я вдруг услышала его голос – глубокий, низкий, и этот человек сказал что-то по – французски, но я не поняла. Я не знаю французский язык.
… Ритка трясла меня за плечо… Я открыла глаза.
– Что?.. Что случилось?
– Давай собирайся, надо в аэропорт прибыть пораньше.
– Зачем? – зевнула я.
– Просто нужно, и все. Это аэропорт.
– Вот именно. Самолеты там постоянно опаздывают. Тем более, в Париж.
– Почему? – удивилась Ритка.
– Откуда я знаю? Просто предполагаю. Там сейчас такое творится… Кто, вообще, туда летит, а?
– Ты, например.
– Я лечу в Парижскую католическую школу.
– Ну, может туда летит священник на стажировку. В эту самую твою католическую школу.
– Ага. Очень смешно. Слушай, сколько сейчас?
Я пошарила руками, нашла мобильный, посмотрела на дисплей.
– Так времени-то еще… Можно было еще часок поспать со спокойной совестью. Зачем ты меня разбудила?
– Ну… Это ты меня разбудила…
– Я?!
– Ты все звала во сне песочного человека…
– Кого? – Я икнула. – Какого человека?
– Откуда я знаю? Ты говорила: « Песочный человек, песочный человек, забери меня»…