Песок
Шрифт:
– Что случилось?- уточнил Цанава у комдива.
– Налет! Вон! Вижу! Две девятки Ю-87-ых.
–
И Захаров показал рукой на видневшиеся в небе темные точки.
– А вот и мессеры!-
Тут показывать было не нужно - над аэродромом вслед взлетающим "ишакам" пронеслись худые стремительные силуэты.
– Заметили их вовремя, но вряд ли это нам поможет. Дежурное звено они как минимум свяжут боем. Если вообще... Пойдемте в укрытие.-
И взяв комиссара за локоть, Захаров увлек его к ближайшей траншее. Со стороны, куда пронеслись немецкие истребители, донеслись пушечные очереди и тарахтенье крупнокалиберных пулеметов. Но дойти они не успели. Внезапно из подходящей колонны выкатились четыре странных гусеничных машины, с высокими башнями и торчащими в небо стволами. На корме каждой машины крутилась непонятная конструкция. Не останавливаясь,
Два оставшихся мессера, обходя по дуге аэродром и отрываясь от преследующей их тройки И-16-ых, рванули на запад.
– Уйдут! "Ишаки" их не догонят, - с сожалением произнес Нефедов.
И в этот момент на двух машинах что-то вспыхнуло, окутав их дымом, и из этого дыма вслед мессерам рванулись две ракеты. Через несколько секунд на месте вражеских машин в небе расцвели оранжевые вспышки.
Где-то в небе звенели моторы И-16, заходивших на посадку, а на аэродроме стояла тишина. Весь личный состав: техники, летчики, бойцы роты охраны, зенитчики, покинув укрытия, стояли молча, не понимая, что это сейчас было. На их глазах за чуть более чем минуту неизвестные им явно зенитные установки уничтожили девять бомбардировщиков и восемь истребителей. Причем безошибочно и неотвратимо.
Потом тишину нарушил звук запускаемых двигателей колонны, которая еще не успела дойти до КП дивизии.
А неизвестные установки, взревев дизелями, разъехались к углам аэродрома, остановившись рядом с позициями орудий зенитных батарей.
– Ну вот! Как-то так!
– привлек внимание комдива комиссар и, взглянув в широко раскрытые от удивления глаза Нефедова, добавил - Честно говоря, даже сам не предполагал... Ладно, сейчас подъедут товарищи - объяснят нам, что к чему.-
Действительно, через три минуты голова колонны остановилась у КП. Из первой машины, Нефедов посчитал ее легковой на фоне остальных громад, но все же не был уверен в этом, вышел человек в темнозеленой форме и шапке-ушанке. Определив их как старших, он четким строевым шагом подошел и, приложив руку к головному убору, доложил:
– Подполковник Ефимов! Прибыл в Ваше распоряжение.
– Генерал - майор Захаров!
– Полковник Абашидзе!
Представились в свою очередь комдив и комиссар, причем при упоминании фамилии комиссара, по лицу подполковника скользнула тень легкой улыбки. Видно, он был знаком с личностью последнего, но псевдоним ему не сообщили.
Далее, возникла пауза - Захаров не знал, что и как спросить.
Выручил комиссар.
– Доложите, пожалуйста, Вашу задачу.
– Есть! Имею приказ довести колонну до аэродрома "Двоевка". Далее, развернуть обзорную радиолокационную станцию, обеспечить зенитное прикрытие аэродрома и станции. Здесь же будет размещена мощная радиостанция для обеспечения устойчивой радиосвязи с Москвой и узел Правительственной Связи. Для охраны, обороны данных объектов выделена мотострелковая рота. Инженерно-технический персонал, доставленный колонной должен обеспечить современными... ну, относительно современными средствами связи КП дивизии и самолеты. Кроме того, все самолеты должны быть укомплектованы системой радиолокационного опознавания "свой-чужой". Для этого возможно придется модернизировать бортсеть. По окончании работ на аэродроме "Двоевка" инженерно-технический состав силами ВВС РККА будет переброшен на аэродром "Кубинка", для оборудования в том же объеме самолетов транспортной авиации. Дополнительно, поставлена задача по оказанию помощи инженерными и техническими средствами по созданию и оборудованию еще трех аэродромов в районе Вязьмы для организации полетов в ночное время. Аэродромы
Подполковник достал из командирской сумки карту и отметил места планируемых аэродромов.
– Вот так, товарищ генерал - майор! План и объем работ обозначен.
– Вставил реплику комиссар.
– Как быстро планируется оборудовать самолеты вашими приборами и радиостанциями?
– Уточнил комдив.
– Надо смотреть, как и что. Не помешает помощь вашего инженерно-технического состава.
– Весь личный состав, за исключением тех, кто обслуживает и готовит самолеты к полетам, будет в Вашем распоряжении.-
Захаров покрутил головой, разминая шею. Это ж мы каких дел тут понаделаем!
г. Вязьма. Штаб 16-ой армии.
День пролетел незаметно, комиссар в штабе не появлялся. 252-пограничный полк передал свои позиции сводной группе южного направления и убыл в район Хватов Завода. 16-ый совершал марш туда же.
Первым на совещание прибыл комиссар. Чем он занимался днем - генералу было неизвестно. Цанаве сделали все необходимые пропуска и Рокоссовский в окно видел, что тот вместе со своей охраной несколько раз выезжал куда-то. В этот раз он был в шинели с полковничьими шпалами в петлицах. Зайдя к Рокоссовскому и поздоровавшись за руку, начал расстегивать портупею у вешалки. Повесив шинель и застегнув ремни, подошел к чайнику и налил себе кипятка в стоявший рядом стакан. Добавил заварки, и, прихлебывая маленькими глотками обжигающий чай, стал мерить шагами кабинет командарма.
Минут через десять, ближе к 22 часам, начали прибывать командующие армиями. Лукин и Вишневский прибыли вместе, но каждый на своей машине. Охрана у них была общая. Болдин прибыл отдельно от них и позже. Начштаба 24-ой армии приехал в одной машине вместе с командармом -20 Ершаковым. И это было понятно - хотя формального приказа о переподчинении войск 24-ой армии не было - фактически на этом участке на сегодня командовал именно он. Кондратьев не горел желанием тянуть одеяло на себя и брать ответственность. Даже за остатки своих войск. Что в данной ситуации скорей было плюсом, нежели наоборот.
Когда все расселись, Цанава бросил окурок папиросы в вытяжку голландки и, подойдя к столу, начал совещание.
– Здравствуйте всем! Надеюсь мне представляться не нужно? Это хорошо. Но все же я отмечу, то, что вам неизвестно. Афишировать, что я здесь - не нужно. Сейчас я полковник Абашидзе. Запомните это. На данный момент я являюсь представителем Ставки. Это первое.
Второе - вам была разослана радиограмма о назначении старшим начальником в группировке войск, которая по факту уже окружена в районе Вязьмы, генерал-лейтенанта Рокоссовского.
Генералы переглянулись и Болдин, не выдержав, уточнил.
– Это уже точно? Что мы отрезаны?
– Немцы уже под Гжатском и, скорей всего, завтра его займут. Сами понимаете - где Гжатск, и где подчиненные вам войска.
– Но, наверняка, это еще не основные их силы. И остается еще направление между Гжатском и Сычевкой.
– Не успеем! До Гжатска войскам еще три дневных перехода как минимум. За это время немцы туда войска подтянут и закрепятся. Что касается северо-восточного направления ... товарищ Рокоссовский сейчас доложит вам обстановку, складывающуюся под Вязьмой, а вы сами уже сделаете выводы.-
Рокоссовский встал, одернул мундир и, развернув карту, закрепил ее на бывшей школьной доске.
По окончании доклада дополнительных вопросов и предложений от присутствующих не последовало.
Цанава снова поднялся из-за стола.
– Думаю, всем теперь понятно, что дальше Вязьмы нам не уйти. Ставкой мне и товарищу Рокоссовскому поставлена задача максимально сковать силы противника в районе Вязьмы и, таким образом, дать возможность нашим войскам занять оборонительные позиции по линии Волоколамск- Можайск. И в русле выполнения приказа Ставки вам необходимо выполнить следующее. Начштаба 16 -ой армии товарищу Малинину передайте все данные по вашим дивизиям и приданным частям. Далее, не позднее завтрашнего дня вам всем будут указаны рубежи и районы, которые должны занять ваши войска. После чего вы должны будете передать их в состав 16-ой армии, а сами прибыть со своими штабами в Вязьму. По прибытии, я думаю, это будет послезавтра, транспортными самолетами вы и ваши штабы будут переправлены в Москву. Там вам предстоит формировать новые армии из дальневосточных и вновь формируемых дивизий . Это касается всех, кроме товарища Ершакова и штаба 20-ой армии. У них будет другая задача.-