Пестрота отражений
Шрифт:
В наступившей тишине Байч-Харах обратился к сыну:
— Позови Чачу.
Странноватый секретарь явился буквально через минуту — в течение которой Хотон-хон взглядом удерживала охранников на расстоянии, — и хотя время было уже позднее, при полном параде. Он протиснулся между охранниками и впитал представшее взгляду зрелище.
— Что Ахмад-хон хочет, чтобы я сделал? — уточнил он.
— Позови Ирнчина и тихо в коридоре напомни ему и его сотрудникам о правах хозяев леса. И — я буду заказывать с кухни, проследи, чтобы пропустили.
Чача коротко кивнул и выскользнул в
Исар молча наблюдал, как Байч-Харахово семейство стояло стеной между демонёнком и охраной, пока не явился глава службы безопасности, выслушал сухое и монотонное цитирование соответствующих пунктов гражданского кодекса и неохотно отозвал своих людей. Дверь закрылась, и стало совсем тихо.
— Котёнок не слепой, — первым нарушил молчание Исар. Сидя напротив Байч-Хараха, он заметил, как зверь открыл маленькие мутноватые глазки.
— А я не знаю, они, может, и не слепыми рождаются, — заметил Байч-Харах, не выпуская из рук пушистый комок. — Лизунь, позвони… а.
Хотон-хон уже приложила телефон к уху.
— Хос, дуй к нам, у нас ситуация.
14. Лиза
Хосу не впервой помогать решать проблемы других хозяев леса, и он уже привык выступать в роли чего-то среднего между адвокатом и психотерапевтом, причём для обеих сторон, но при виде котёнка на руках у Азамата он прижимает руками уши и отшатывается.
— Вы с ума сошли, — сипит он. — Где вы её взяли?
— Отбили у браконьера. А это кошечка?
— Это покойник, — мрачно заявляет Хос, и я вздрагиваю. — И вы тоже, когда её родители до вас доберутся.
— Чё сразу покойник? — возмущается Кир.
— А чем вы её кормить будете? — с убитым выражением спрашивает Хос. — Если обычным молоком, овцы там или козы, она сдохнет назавтра.
— Может, детской смесью? Человеческой? — хмурюсь я, срочно вбивая в поисковик вопрос про химический состав молока леопарда, но, к сожалению, слово «леопард» приспособил к линейке своих продуктов производитель питательных смесей для домашних кошек, так что ничего ближе к делу я не нахожу. — А ты помнишь, какое на вкус ваше молоко?
Хос мотает головой.
— Мне мамка ни разу не дала попробовать, когда сестра маленькая была. А себя мелким не помню…
— А сейчас она твою сестру молоком не кормит? — уточняет Азамат, хотя мы и так знаем, что нет: Хос носит матери в лес только мясо или масло, а молоко она вне лактационного периода употреблять не может. Эволюционный смысл этого остаётся для меня загадкой — разве только самка своё же молоко слизывает, но выяснить этот вопрос пока не удаётся. Хос с возрастом почти перестал есть молочные продукты, разве что один из земных целителей с непереносимостью иногда делится с ним безлактозным йогуртом.
Я бросаю листать страницу за страницей ссылок на продукцию брэнда «Леопард» и начинаю звонить в зоопарки и сафари-парки. Должны же какие-то люди знать, чем выкармливать маленьких леопардов.
— Мы ей дали немножко пресного бульона, — поясняю, пока вишу на линии. — Понимаю, что неидеально, но кто знает, как давно её не кормили вообще.
Хос никак не реагирует и смотрит на котёнка со смесью
— Я тебе говорю, без толку, — сипит Хос. — Если мамка кормить не может, то всё, больше никак. Если б она уже мясо могла есть, а так… Ей дюжина дней самое большее. И ещё вылизывать надо обязательно, иначе заболеет.
— Вылизывать — это только если ты, — замечает Кир.
Хос отворачивается и садится на ковёр к нам спиной.
— Я не могу. Она сдохнет. Я так не могу.
Я прозваниваюсь и начинаю объяснять сотруднику сафари-парка нашу проблему, но их ветеринар сейчас недоступен.
Возвращается Чача с докладом, что мозги полиции и службе безопасности вправлены. Он замирает, странно глядя на Азамата с котёнком на руках — не выжидательно, а как-то недоверчиво. Я соображаю, что обзвон зоопарков можно делегировать ему.
Чача берётся за это дело с таким рвением, что на том конце едва успевают отвечать. Через пять минут я уже мчусь в Дом Целителей за ингредиентами — к счастью, у нас есть не только готовые детские смеси, но и исходные компоненты на случай разных непереносимостей, а молоко леопардов, как выяснилось, менее жирное и менее сладкое, чем человеческое, но зато в нём больше белка и обязательно нужно добавлять таурин.
К счастью, соску девочка берёт почти сразу. В унгуце мне пришлось создавать нечто из термочашки, соломинки и бинта, так что половина бульона попала мимо котёнка, но теперь, с соской и бутылочкой дело пошло резвее.
Есть только одно но: хозяева леса — не леопарды. То есть их кошачья форма, конечно, очень похожа на представителей рода Pardus, но, как мы с Дэном выяснили, только похожа. Как показали открытые и всем известные исследования физиологии бога Умукха, а также наши тихие, секретные и очень осторожные исследования Хоса, состоят эти ребята вообще не из белков, и не из клеток, и не из тканей. Всё это они имитируют в некотором приближении, как будто когда-то их предки проходили отбор на мимикрию под земные формы жизни. Могущественные боги, как Ирлик и Умукх, могут принимать вид, совершенно неотличимый от человека при взгляде невооружённым глазом, и даже изображать мышцы, кости, кровь и прочие ткани, видимые на разных сканах.
Но стоит увеличить картинку под микроскопом, и она теряет всякое сходство со знакомыми нам структурами. То, что похоже на клетки, может оказаться незамкнутыми мембранными мешочками, или, наоборот, цельными сгустками без внутренней полости. Если даже они полые и замкнутые, внутри не находится и половины органелл, а те, что есть — тоже не рабочие механизмы, а какие-то декорации.
Тем не менее и боги, и хозяева леса успешно питаются растениями и животными, развившимися на земле. И если для богов необходимость такого питания пока не доказана — они вроде бы испытывают чувство голода, но неясно, физиологическое оно или психогенное, — то с хозяевами леса всё более однозначно. Не будешь жрать — сдохнешь. Поэтому очевидно, что как-то они из земных организмов добывают себе нутриенты.