Петербургский дракон
Шрифт:
– Может, ты ему еще какой микстурки дашь, да продолжим? – с надеждой спросил Булат.
– Нет. Не получится. Не сейчас, – уверенно заключил врач, осматривая потерявшего сознание Рональда. – Ему значительно хуже, чем должно быть после ожога. Я поначалу неверно оценил. Это странно. Нужно разбираться. Подлечу, тогда допросим.
– Убил бы сейчас, гада. Лечить его еще! – возмутился Булат.
К вечеру пришел в себя Шуруп, но его рассказ тоже не внес большой ясности в расследование. Домовой не смог объяснить, как убийца пробрался
Когда Шуруп об этом вспоминал, его глаза расширялись и заполнялись слезами, а потом закатывались, и он отключался. Хорошо, что ненадолго. Только после вмешательства Гордея и его зеленой микстуры драконам удалось выяснить, что там произошло.
Домовой видел, как блондин в черном пальто поднял кулон Арона из лужи крови и быстро вышел из комнаты. Когда Шуруп подошел к обезглавленному дракону, он с ужасом понял, что отрубленная голова пытается что-то сказать, шевеля губами.
– Феникс сможет… – прошипела она, булькая кровью.
При этом говорящая голова так напугала домового, что он обезумел и не запомнил, где был и что делал до того момента, как очнулся в доме Левона, но не сомневался, что слышал именно эти слова.
При чем здесь Феникс и что он «сможет», драконы не поняли. И в очередной раз сделали заключение, что домовые – непостижимые существа. Ну как можно в беспамятстве несколько дней перемещаться в пространстве, да еще и попасть куда нужно?
Находки, выуженные из кармана Рональда, еще больше озадачили драконов. Никто из них не знал о существовании золотого ключика, а также о назначении круглой пуговицы с криолитом.
Больной Шуруп был отправлен в деревню для восстановления сил.
Убийца же остался под опекой лекаря Гордея.
Глава 8. Шарады убитого дракона
Рано утром в парадную дома на Таврической, откуда неделю назад выехала дребезжащая каталка с обезглавленным телом казначея Арона Флоринса, вошли пятеро мужчин. Из-за стола неуверенно поднялась пожилая консьержка тетя Катя.
– Вы к кому? – испугано спросила она.
– Вы меня не узнали? Я родственник погибшего из квартиры номер двенадцать, – спокойно ответил советник Амадиус Арумс.
– Господи. Это с отрезанной головой, – слабым голосом проговорила женщина и плюхнулась на стул. – Туда нельзя. Там опечатано.
Стражник Булат Арабей окинул тетю Катю коротким пристальным взглядом, та притихла и заснула. Пожилой женщине хватило пяти секунд, чтобы поддаться гипнозу. Пятеро драконов энергично и стройно, не отставая друг от друга, поднялись на последний этаж и вошли в квартиру Арона.
В прихожей они разделись и остались в одинаковых темных свитерах с высоким горлом. У каждого из них поверх одежды висела красивая цепь из червонного золота с желтым лучистым камнем на груди.
Этот священный амулет дракон получал из рук главного советника Скрытого Трехгорья
Мужчины прошли в кабинет Арона. Это была большая, просторная комната. Существенную часть ее занимал массивный письменный стол из мореного дуба. К нему было придвинуто вращающееся кожаное кресло, отделанное под старину. Вдоль стен стояли высокие, до потолка, застекленные книжные шкафы. На стене висела коллекция барометров и морских компасов.
Тут же стоял большой глобус с выпуклыми, покрытыми снегом вершинами гор и синими блюдцами морей. Поверхность его была испещрена пометками, сделанными цветными маркерами. Арон часто путешествовал, отмечая, в каких уголках земли побывал.
Слева у окна находилось странное для кабинета финансиста сооружение – длинный узкий стол с домашним деревообрабатывающим станком, весь заваленный ножами, стамесками, кисточками, баночками с клеем и лаком. Тут же стояла невысокая стеклянная витрина с плодами столь неожиданного труда – грубовато сделанными деревянными фигурками животных, людей и, конечно, драконов.
К столу было придвинуто точно такое же дорогое кожаное кресло, как и у письменного стола, только с порезами от неудачных движений стамеской и следами лака и морилки.
Арон просыпался очень рано и в утренние часы любил поработать с деревом. Это его успокаивало, настраивало на рабочий лад. Особое удовольствие ему приносил запах свежей древесной стружки. Часто бывало, что Арон отлучался от своего стола ремесленника и подходил к письменному, чтобы набросать в блокнот удачные мысли или просмотреть бумаги, а затем возвращался обратно. Мастеря поделки из дерева, он невольно находил решения сложных вопросов.
Казначей говорил: «Все свои лучшие финансовые операции я выпилил из дерева, особенно большие дивиденды получаются из можжевельника». На конечный результат своего труда он смотрел с юмором, но фигурки не выбрасывал, а самые удачные ставил в шкафчик.
В то трагическое утро он стоял за своим станком лицом к окну и вытачивал заготовки для новых поделок. Из-за шума инструмента и обычных своих раздумий он не услышал шагов и не увидел убийцу.
Булат нагнулся и одним резким движением сдернул с пола покрывало, обнажив большое бурое пятно на месте гибели дракона. В центр его хранитель Левон Гавран положил кулон Арона, цепь которого покрывала засохшая кровь. Камень был тщательно протерт, но не излучал лучистого света. Лишь в его центре тускло мерцала желтая точка.